27. Ворон

Жил-был царь. У этого царя ни сын, ни дочь. Стал он молебны служить:

- Дай бог мне сына или дочь, при младости - на утеху, при старости - на замену.

Бог дал ему девчонку. Эта девчонка на двор вышла, потерялась. Нигде не могли найти.

Опять стал царь молитвы служить:

- Дай бог мне сына или дочь, при младости - на утеху, при старости - на замену. Умру - на царство посажу.

Бог дал ему сына.

Этот сын большенькой стал, на дворе похаживает, лучком-тамарчиком постреливает, стал говорить:

- Тятенька мой родименькой! Пусти меня в чистое поле, широко раздолье, людей посмотрю да сам себя покажу, сестру поищу!

- Нет,- говорит,- еще мал.

Опять просится:

- Тятенька, мой родименькой! Пусти меня в чисто поле, широко раздолье, людей посмотрю, да сам себя покажу, сестру поищу!

- Ну,- говорит,- ступай, бог с тобой!

Пояхал. Яхал-да, яхал-да, видит: город стоит. Прияхал к городу. Коню связал, в юрту вошел. Его сестра сидит. Напоила, накормила, запратала. Вдруг ветер стал, вдруг гром загремел, вдруг ворон прилетел. На дворе сел, одним крылом махнул - полдвора закрыл, другим крылом махнул - совсем закрыл. В юрту вошел:

- Фу,- говорит,- баба, чаво русским духом пахнет?

- Нет,- говорит,- голову чесала, да волосья в огонь бросала.

- Нет,- говорит,- врешь!

- Нет,- говорит,- мамины мешочки трясла-да!

- Врешь, убью,- говорит,- скажи!

- Ну,- говорит,- брат мой приехал!

- Чаво,- говорит,- таишься?

Выдернула - вышел парень-от.

- Баба,- говорит,- поди мои орешки принеси.

Пошла баба, орешки принесла. Ворон все съел, парень все-то одну ест.

- Баба,- говорит,- поди баньку истопи!

Пошла баба, баньку истопила. Пошли. Ворон наперед ушел. Ворон пришел в баню, парень пришел. Парня за волосья поймал, давай драть. Драл-да, драл-да, до смерти задрал. Два те глаза выставил да на стенку прилепил, самого-то под полок бросил.

Пришел ворон. Баба-то говорит:

- Где брат?

- Твой,- говорит,- брат остался париться.

Сдали-сдали: браг все-то ниту. Сдали-сдали. Пошла баба в баню. В баню пошла, пришла: два глаза на стене, сам под полком лежит. Говорит:

- Убил ведь! Нашто таишься?

Ну, сидят (т. е. живут).

Сар опеть молебны служит.

- Дай бог мне сына или дочь, при младости - утеху, при старости - замену. Умру да на царство посажу!

Бог ему дал сына. Этот сын большинькой стал, лучком-тамарчиком постреливает:

- Тятенька мой родименькой! Пусти меня в чисто поле, широко раздолье, людей посмотрю да и сам себя покажу, сестру поищу, брата.

- Еще мал,- говорит.

Опять стал проситься:

- Тятенька мой родименькой, тятенька мой сердечненькой! Отпусти меня в чисто поле, широко раздолье, людей посмотрю да и сам себя покажу, сестру поищу, брата.

- Ну,- говорит,- бог с тобой.

Пояхал. Прияхал. Видит - город стоит. Недалеко от города живут (т. е. существуют, есть) пастушки. Этим пастушкам дояхал, говорит:

- Вы чьи пастушки?

- Мы Ворона Вороновича семи городовича.

- Когда Ворон-от родится, на пору годится. На ладонку посадим, на другую приплюшим мы с перстами, мокренько будет!

Прояхал он их. Прояхал. Приехал городу, коня связал, вошел в юрту. Его сестра сидит. Эта сестра его накормила.

- Я тебя запрачу!

- Ну, како пратанье? Хоть ворон будет, дак чего доспеть?

Лежит на уруне. Вдруг ветер стал, громы загремели, тучи! Ворон прилетел, на дворе сял: одним крылом махнул - полдвора закрыл, другим крылом махнул - совсем двор закрыл. В юрту вошел. Поздоровались.

- Здравствуй, зятенька!

- Здравствуй, шуринок!

Поздоровались.

- Баба,- говорит,- поди мои орешки принеси!

Пошла баба, орешки принесла. Стали орехи есть. Ворон одну ел, парень совсем съел.

- Баба,- говорит,- поди баньку истопи!

Баба пошла, баньку истопила. Пошли в баню. Парень наперед ушел. Ворон пришел назад. Ворон как ступил, парень за волоса поймал, давай драть. Драл-да, драл-да: живой. Опять стал драть, до смерти задрал. Два-те глаза выдавил да на стену прилепил, самого-то под полок бросил. Брата живой-молодой водой брызнул, брат говорит:

- Фу, долго спал, бодро стал!

Сестру взяли, пояхали домой. Пояхали. Яхали-яхали, видят - город стоит. Прияхали. Отец их, cap, живут. Царь да царица, поколь они ездили, ходят, ходят да трясутся (т. е. состарились), жили-жили, поживали да и теперь живут.

28. Маранда-царевна

У одного царя было два сына, младший был сильный богатырь, а старший не сильный. Жили они дружно и любили друг друга. Вздумали они путешествовать, отпросились у отца и отправились. Дорогой им попался мост, который караулил, никого не пропускал, змей трехглавый. Остались они тут ночевать и младший пошел на мост караулить. Ночью прилетел змей; он его убил палицей (а у него раньше еще была сделана палица железная в пятьсот пудов). На другую ночь пошел старший брат в караул, младший, однако, спать не стал, а пошел погодя и сам на мост и видит, что брат крепко спит. Стал он дожидаться; пролетел шестиглавый змей, он сразился с ним, убил. На третью ночь таким же образом он убил девятиглавого змея. Прошли они по мосту. И захотелось старшему брату сильно пить, а как раз на дороге стоит колодец. Младший брат не советует пить и как хватит по колодцу палицей - ничего не стало, только остались туловище да голова.

Идут дальше, опять старшему брату есть захотелось. Стоит яблоня; младший брат не велит есть и ударил по ней палицей - остались туловище да голова. Так дальше шли; увидели кровать, и захотелось старшему отдохнуть, а младший ударил палицей - остались туловище да голова. Это все были жены змеев.

Пошли дальше, увидели подземелье. Старший просит брата спуститься в него. Младший его стал отговаривать, не ходить, а тот все на своем стоит. Ну и пошли. Дорогой попадается им человек и просит взять его с собой.

- Я,- говорит,- от собак горазд.

Взяли. Попадается другой таким же образом - от железа горазд, третий - есть горазд, четвертый - угадывать горазд, пятый - от жару горазд и шестой - от огня горазд.

Пошли они дальше, вдруг кинулись на них стаи собак. Тот, что был от собак горазд, живо их разогнал. Подходят к замку, ворота заперты большущим железным замком. Что был от железа горазд только притронулся к замку - изломал его. Вошли они туда и узнали, что живет черный царь и красавица Маранда Прекрасная у него в плену. Старшему брату захотелось на ней жениться. а младший согласился помогать. Послали дарю сказать, чтоб выдал Маранду замуж. Тот говорит:

- Хорошо, но с условием, если вы съедите из сорока печей по семи хлебов и выпьете сорок бочек вина или воды.

Тот, что есть-то был горазд:

- Ничего,- говорит,- съем!

Наготовили у царя хлебов и питья и поставили на стол, те сели. Едок живо стал убирать и пить и все скоро покончил и говорит:

- Мало! Голоден я остался!

Стали над царем подсмеиваться. Тот говорит:

- Это хорошо, а вот еще что: выведу я вам двадцать девиц, все, как одна, и по лицу, и по одежде, если угадаете, которая из них Маранда-царевна, тогда отдам вам ее.

Этот, что угадывать был горазд, и сказал им:

- Я сделаюсь мухой и которой девице сяду на нос, та и есть Маранда.

Вот ладно, взяли двадцать девиц, все, как одна; этот угадчик и сделался мухой и начал летать и потом сел к одной девице на нос. Так они и угадали ее. Царю нечего делать, должен отдать царевну замуж.

- Надо,- говорит,- перед свадьбой вам в бане помыться.

Натопили баню страсть как жарко; царь думал их там задушить. Что от жару был горазд:

- Ничего,- говорит,- возьмитесь все и идите зa мной.

Он пошел вперед, жару не стало. Помылись они там и ругают царя, что холодной баней вздумал их угощать. Никак не удалось их решить царю, сыграли свадьбу и на ночь отвели им дом, в нем все поместились. Только ночью и слышат - дымом запахло, соскочили все, осмотрелись и увидели, что дом зажжен со всех сторон. Тот, что от огня был горазд:

- Ничего, ребята, полезайте все вот в эту сумку!

Залезли все и сидят в безопасности. Дом сгорел дотла. Царь и послал человека развеять пепел и золу. Пришел тот, порылся и нашел сумку. От огня горазд и кричит из нее:

- Пошел прочь!

Тот испугался, доложил царю, что там живые люди остались. Царь его казнил. И так он посылал еще двух человек и казнил их. Наконец, пошел сам, наткнулся также на эту сумку. Младший брат богатырь взял свою палицу и убил черного царя. Тут они вышли из сумки, добрались до своего царства и стали там жить.