233. Гунгкукубантуана (Пер. с зулу Снегирев И.Л.)

(Гунгкукубантуана - сами зулу следующим образом описывают этот персонаж: Гунгкукубантуана была матерью всех зверей, их вождем. К этой заводи звери ходили пить первыми, а после них пила Гунгкукубантуана, ибо если бы она пила первой, то выпивала бы всю воду, не оставив им. Тело ее с одной стороны было пашней, а с другой - большие реки и леса, но звери не любили пить из этих рек, так как в них была вода, а заводь эта, из которой они пили, была как молоко. Она была названа Гунгку, ибо ее слышно было издалека, когда она шла, ибо, когда она шла, поднимался страшный шум - "гунгку... гунгку...". Этот шум некоторые зулу объясняли тем, что Гунгкукубантуана проглатывала всевозможные вещи, которые и издавали при движении шум.)

(Используются мотивы: (1) достать воды из заводи, где нет лягушек. См. (2) - № 112, ср. № 132. Ср. также (2) - № 233. Ср.: Коллауэй 1868, стр. 89. Ср. также № 209; (2) послать за печенью гого. Ср. (1) - № 233. Ср. также: Казалис 1859, стр. 366; Жакот 1908, стр. 2; (3) послать принести воды в посудине с дыркой. Ср. № 17. Ср. также № 209; (4) свалить вину на другого, обмазав его кровью убитого животного, грязью, экскрементами и пр.; (5) "животные-помощники" (антилопы помогают бежать от чудовища); (6) бегство: поджечь траву, чтобы отпугнуть преследователей.)

Когда-то давно одна старуха жила со своей замужней дочерью. В голод, когда было мало пищи, зять дал старухе кислого молока. Но она отказалась есть кислое молоко. Тогда зять дал старухе корову, по она опять отказалась и сказала, что не может принять молоко от своего зятя.

Старуха пошла мотыжить поле и возвратилась в полдень. Она пришла, открыла дом своего зятя, взяла кислое молоко и съела его, так как была очень голодна.

А когда зашло солнце, сказал ее зять жене:

- Пойди домой и свари зерно, мы смешаем его с кислым молоком, у нас его полная калебаса.

Она сварила зерно и замешала кашицу. Когда пришел муж, он взял калебасу, где было кислое молоко, и обнаружил, что там ничего нет, кроме сыворотки. Дети стали кричать от голода, и зять сказал:

- Они умрут, мои дети.

Старуха поступала так все время. Но муж со своей женой не знали, что молоко выпивала их мать.

И вот муж решил узнать, куда девается кислое молоко.

Он спрятался и стал ждать вора и увидел, что это их мать, но она закричала:

- Я начала это делать лишь сегодня.

Сказал ее зять:

- Пойди принеси мне воды оттуда, где не кричит лягушка, тогда я никому не расскажу об этом.

Он дал ей большую калебасу, и она отправилась. Она шла, шла, она шла долгое время, переходя много рек, которых она не знала; она спрашивала:

- Есть ли тут лягушка?

Отвечала лягушка:

- Крруе, я здесь.

Она перешла эту реку и пришла в другое место; она увидела заводь и пошла зачерпнуть воды.

Сказала лягушка:

- Крруе, я здесь.

Она вылила и пошла, делая так же. Но лягушки во всех заводях были. Она пришла к другой заводи и спросила:

- Есть ли тут лягушка?

Лягушка молчала. Она присела и зачерпнула воды.

Пока калебаса заполнялась, заговорила лягушка:

- Крруе, я здесь.

Снова старуха вылила воду с криком:

- Горе мне! И все за то, что я взяла себе кислое молоко, пищу моего зятя.

Она пошла дальше.

И вот она пришла к очень большой заводи и увидела там много тропинок, которые вели к заводи.

Старуха испугалась. Она подошла к заводи, присела и спросила:

- Есть ли тут лягущка?

Было тихо. Она опять спросила. Было тихо. Она набрала полную калебасу воды и стала пить, пока все не выпила. Она снова зачерпнула воды, наполнив калебасу, и опять стала пить, пока у нее не заболел живот. Но она не могла остановиться, так как пить было приятно. Но она не смогла допить вторую калебасу.

Когда же она захотела встать и пойти, она еле встала, и тогда она отволокла калебасу в тень и села там, ибо не могла больше идти. Наконец наступил полдень. Явился била и спросил:

- Кто это сидит в тени владыки?

Ответила она:

- Я, отец мой. Я собиралась отправиться, но занемогла.

Сказал била:

- Ты скоро увидишь Гунгкукубантуана.

Старуха пошла, попила из заводи и снова села в тени.

Затем пришел пунзи^*. Спросил он:

^*(Пунзи - порода мелких антилоп (Cephalopus Mergens).)

- Кто это сидит в тени владыки?

Ответила она:

- Я, отец мой. Я собиралась отправиться, но занемогла.

Сказал пунзи:

- Ты скоро увидишь Гунгкукубантуана.

Пришел леопард, спросил он:

- Кто это сидит в тени владыки?

Ответила она:

- Я, отец мой. Я собиралась отправиться, но занемогла.

Сказал леопард:

- Ты скоро увидишь Гунгкукубантуана.

Все, кто приходил, говорили одно и то же. И наконец, к закату пришло очень много зверей, и все они говорили то же.

И вот когда солнце заходило, она услышала шум: гунгку! гунгку! Она испугалась и задрожала. Наконец появилось что-то огромное, оно было выше всех зверей, виденных ею. Тогда звери, все как один, сказали:

- Вот Гунгкукубантуана!

А Гунгкукубантуана еще издалека спросила:

- Кто это сидит в тени, принадлежащей Гунгкукубантуана?

У старухи не было сил говорить, как будто смерть ее пришла.

Опять спросила Гунгкукубантуана. И старуха ответила, она сказала:

- Это я, владыка. Я собиралась отправиться, но занемогла.

Гунгкукубантуана пошла к заводи; она подошла, встала на колени и стала пить из заводи; хотя заводь была очень большой, она пила, пока не выпила все, так что показалась грязь на дне заводи. Она вернулась и села на землю. Кроме того, были там ула^*, которые были военачальниками Гунгкукубантуана; были там и гиены.

^*(Ула - порода мелких антилоп.)

Сказала Гунгку:

- Старуха должна быть съедена. Гиены согласились. Но ула сказали:

- Она будет съедена, когда станет жирной, о владыка. Снова повторила Гунгкукубантуана:

- Старуха должна быть съедена. Но ула сказали:

- Сейчас уже стемнело; пусть она будет съедена утром, о владыка.

Было темно, и все спали, но некоторые звери все не засыпали, так как они хотели, чтобы старуха была съедена. Наконец в полночь все заснули, кроме ула. Тогда эти четыре ула поднялись, взяли старуху, трое из них взвалили ее на себя, а четвертый ула нес калебасу. Они бежали ночью; они пришли и положили ее на краю ее селения, снаружи, а потом они быстро двинулись в обратный путь, чтобы вернуться, пока не рассветет. И верно, они быстро вернулись.

Сказал один ула:

- Что же нам сделать, чтобы не узнали, что это мы помогли бежать старухе?

А другие сказали:

- Леопард, и лев, и другие звери, и гиены любят есть людей.

И один из ула предложил:

- Давайте обмажем грязью гиен, ибо это они любят есть людей, и владыка поверит, он скажет, что это они взяли, пошли и съели вдалеке дичь владыки. А если мы обмажем леопарда, он почувствует, ибо он очень свирепый, он встанет, разбудит всех, и владыка скажет, что это мы взяли его дичь, пошли и съели ее.

Все ула с этим согласились. Они пришли, грязью обмазали лапы гиен, а потом ула вычистили себя и легли на то место, где они лежали.

Утром все звери встали и сказали:

- А где дичь вождя? Вождь убьет ула, это они не хотели, чтобы она была съедена.

Ула тотчас встали, говоря:

- Вождь посмотрит всем на ноги. У тех, кто никуда не ходил, ноги будут чистыми. Но у тех, кто ходил, будет видна грязь на ступнях и лапах.

Вождь согласился, приказал он ула:

- Поторопитесь, тотчас осмотрите лапы, и, у кого они будут грязными, пусть тех схватят и приведут ко мне.

Все звери встали и стали осматривать друг друга; обнаружили грязь на гиенах. Сказали ула:

- Это гиены взяли ее, они пошли и съели ее, ибо они любят поесть.

Тогда гиен схватили и привели к вождю. Вождь подошел к ним, он схватил и съел трех гиен.

А старуха сидела на краю своего селения, пока не увидела одного из жителей; тот рассказал ее зятю, и зять пришел и взял ее с калебасой. Зять сел и стал пить ту воду, которую принесла теща.

Когда же вода кончилась, старуха сказала:

- Раз я пошла и достала воду, то ты пойди и достань печень гого.

В дорогу зятю приготовили много лепешек, чтобы он ел их в пути, ибо идти надо было очень далеко. Утром он отправился, взяв лепешки; он шел целый день и заночевал в пути; наконец, на следующую ночь он пришел к реке, где увидел очень много гого, они прыгали на берегу реки, они резвились. Он приблизился к ним, идя на руках и ногах.

Сказали старшие:

- Вот наш гого.

А младшие сказали:

- Что это за гого, обросший, как человек; с глазками как у человека; с ушками как у человека?

Сказали старшие:

- Гого как гого, гого как гого.

И младшие замолчали. Но когда они остались одни, они засмеялись и сказали:

- Это не того, мы сами видим.

Наконец того пошли домой.

Он пошел с ними и увидел, что там была старая бабушка. Наутро сказали того:

- Пойдем, приятель; мы идем охотиться.

Сказал он:

- Я устал, я не пойду сегодня.

И пошли все старшие; младшие же сказали:

- Мы не пойдем.

Сказали старшие:

- Тогда к нашему приходу соберите дрова для варки.

Сказали младшие:

- Мы не хотим оставлять бабушку одну с этим незнакомцем.

И гого отправились на охоту; когда же они вернулись, они увидели, что младшие сидят; рассердились старшие и сказали:

- Мы уже пришли с охоты, а вы еще не собрали дров. Младшие молчали. Сварили дичь. Они поели и легли.

Наутро сказали они:

- Пойдем, мы идем охотиться.

Зять пошел с ними. Они поохотились и вернулись после полудня; тут и младшие принесли дрова. Они сварили свою добычу. Сказал тот вновь пришедший "гого", когда дичь была приготовлена:

- Отложите мне ногу, ибо у меня болит живот. Я не могу сейчас есть мясо.

И они согласились, они отложили ему ногу. Они легли спать.

Наутро они его позвали и спросили:

- Как живот, все так же болит?

Ответил он:

- Болит.

Сказали они:

- Пойдемте тогда сами, идем охотиться.

И они пошли, а он остался с младшими.

Когда старшие ушли, он сказал:

- Пойдите наберите мне воды из реки, чтобы я мог попить.

Они взяли посудину и пошли с ней. Но посудина текла. У нее была дыра внизу. Они пришли к реке, набрали воды - потекла посудина. Они очень медленно шли обратно с реки, до самого полдня. Но как только они ушли, "гого" поднялся, взял копье и пронзил им бабушку ушедших гого. Он разрезал ей грудь и живот, вытащил печень, посмотрел по сторонам, взглянул наверх, увидел огниво, снял его и побежал.

Когда уже заходило солнце, возвратились младшие гого, и, когда они были еще в нижней части селения, они увидели много крови, которая текла по тропе и уже засохла, ибо он убил бабушку утром. Они побежали домой и вошли в дом, но дом был очень длинный, и внутри было темно. Они пришли и увидели, что бабушка мертва.

Они вышли и быстро побежали, они кричали, они смотрели в ту сторону, куда ушли охотиться гого. Когда они увидели старших гого, они сказали:

- Мы же говорили, мы спрашивали: что это за гого с глазами как у человека?

Спросили старшие:

- Что случилось?

Младшие ответили:

- Он убил бабушку.

Тут старшие побежали, они бросили добычу, они держали копья и спрашивали:

- Видели ли вы, куда ушел тот человек, которого мы принимали за гого?

Отвечали младшие:

- Мы его не видели; мы пошли зачерпнуть воды; мы нашли бабушку мертвой, но его самого не видели.

Они шли за ним по кровавым следам. Они бежали, а когда стемнело, легли спать. Наутро они встали и опять побежали очень быстро. В полдень человек, который нес печень, посмотрел и увидел позади себя облако пыли. Он быстро побежал. Но гого были быстрее его, ибо он был человеком, а они - зверями. В полдень они увидели его. Он понял, что они скоро его настигнут. Он поднялся на очень высокую отвесную гору; когда он был на вершине, они подошли к подножию горы. Ои опустился и собрал много травы; он взял огниво, сел на землю и начал вращать^*; он выжег огонь, зажег старую траву и окружил ту отвесную гору; тогда гого убежали, так как они боялись огня. Они вернулись обратно тем же путем, а мужчина побежал прямо вперед. Пока стемнело, он их не видел.

^*("...он взял огниво, сел на землю и начал вращать" - имеется в виду примитивный прибор для добывания огня путем трения. Этот прибор, носящий название "вати", переведенное как огниво, состоит из двух палок. Более широкая палка имеет посредине три углубления. В среднем углублении и вращается вертикально поставленная вторая палочка. Путем трения сперва получается древесная пыль, которая скопляется в двух смежных углублениях и оттуда падает на подложенную сухую траву. В результате дальнейшего ускоренного вращения палки пыль воспламеняется, и огонь переходит на траву.)

Ои лег спать, а утром он встал и опять побежал; следующую ночь он провел в одном селении на возвышенности. Утром он проснулся и побежал. В полдень он посмотрел назад и увидел бегущих гого. Те, кто отстал, утомленные, снова быстро побежали, как только увидели его, как будто их усталость прошла. Он увидел, что они его вот-вот схватят. Он начал вращать огниво, выжег огонь и зажег траву; они увидели, что огонь зажегся, и остановились. Он побежал, пока их не стало видно; он спал два раза в пути и все еще их не видел. На третий день, когда он должен был добраться до своих, он в полдень увидел гого, они опять его преследовали; он поторопился, приблизился к селению, и тогда они повернули обратно.

Они вернулись домой. Они пришли, взяли бабушку и сварили ее в большом горшке на очаге. В течение целого дня они поддерживали огонь и на следующее утро, до полудня. После полудня онп вытащили ее, положили на циновку, чтобы она остыла.

Сказали старшие младшим:

- Съедим бабушку, тогда мы не умрем.

И они ее съели.

Зять этой старухи достиг дома; он пришел и дал ей печень.

Сказала она:

- Ты выполнил, дитя мое.