Мара - крестьянская дочь

Жила в одном селе старуха. У неё была единственная дочка, по имени Мара, да и ту она должна была отвести в город на заработки, так как жить им было не на что. А чтобы попасть в город, надо было подняться на высокую гору, которая стояла на пути.

Вот отправились они в город; шли, шли, устали и сели отдохнуть. А до вершины далеко еще было! Села старуха и вздохнула:

- Ох!

Вылез из-под горы змей и спрашивает:

- Ты зачем меня звала, женщина?

- Я не звала тебя. Устали мы, сели отдохнуть, вот я и сказала: "Ох".

- А куда вы идёте?

- В город. Веду я свою дочку на заработки.

- А как зовут её?

- Мара.

- Умеешь ты петь, Мара?

- Умеет, умеет! И петь умеет, и пряжу прясть, и хлеб печь!

- Отдай мне свою дочку, женщина!

- Да уж и не знаю... А что ей делать у тебя придётся?

- Песни петь, - вот и вся работа! Пойдёшь ко мне, Мара?

- Если мать велит, отчего же не пойти.

- Вот и хорошо! А ты, женщина, когда захочешь за её работу получить, приходи на это самое место и позови: "Ох", - я и выйду к тебе.

Так и отдала старуха змею свою дочку.

Прошло три месяца. Отправилась старуха на то место и позвала:

- Ох!

Вылез из-под горы змей и дал ей денег.

Прошёл ещё год. Настала весна. Опять пошла старуха на то место и позвала:

- Ох!

Вылез к ней змей, она ему и говорит:

- Хочу я взять дочку домой погостить. Потом я её обратно тебе приведу. Очень уж я по ней соскучилась!

Змей отпустил Мару.

Стала старуха спрашивать дочку, как ей жилось у змея, какой у него дом да кто ещё в доме живёт.

А Мара ей отвечает:

- Кто живёт там, я не знаю, потому что ничего не вижу, слышу только голос, который мне всё приказывает. Когда привёл меня змей Ох в свою пещеру, дал он мне чашку с какой-то водой. Я её выпила и перестала всё видеть.

Погостила Мара у матери - пришло ей время к змею возвращаться. Перед уходом мать дала ей губку и научила, что делать.

Пришла Мара к пещере и позвала:

- Ох!

Вылез из-под горы змей и повёл её к себе. Велел он ей, как в прошлый раз, выпить волшебную воду из чашки. А Мара, вместо того, чтобы выпить, незаметно вылила всю воду на губку.

Отвёл её змей Ох в самую дальнюю комнату, посадил на низкий стул и сказал:

- Ты свою работу знаешь, - сиди и пой, пока я за тобой не приду!

Уполз Ох; смотрит Мара, а перед ней лежит другой змей, ещё страшнее Оха: чешуя вся растрескалась, хвост по земле стучит, пасть открыта, язык на сторону свесился. Раньше Мара не могла его видеть, а теперь, как увидела, - перехватило у неё дыхание от страха, не может петь, как ни старается. Зашипел змей, ещё сильнее хвостом забил.

- Пой мне мою любимую песню! - говорит.

Запела Мара, а сама всё на змея посматривает.

Долго пела. Наконец вернулся Ох.

- Смотри, отец, какая добыча у нас сегодня! - сказал он и бросил прямо к пасти страшного змея золотые кубки с цветными каменьями, ожерелья разные да большой мешок денег.

Тут только Мара разглядела, что старый змей лежал на целой горе сокровищ. Поняла она тогда, куда попала. Ведь не раз дома слышала про страшное чудовище, что страну их разоряло и людей добрых убивало. Стало быть, все сокровища эти Ох у людей отнимал! А старый змей стерёг их. Скучно было ему целыми днями одному лежать, вот Ох и привёл Мару, чтобы она старого змея песнями развлекала.

Потеряла Мара покой с этого дня. Не спит, не ест, только и думает, как бы ей от змеев убежать. Встала она ночью, взяла свечу и пошла к выходу. Да только когда проходила мимо старого змея, вдруг со свечи упала горячая капля.

Проснулся змей, увидел девушку и сильно рассердился. Позвал он Оха и велел ему тут же отнести Мару за три царства.

Отнёс Ох Мару за три царства к старой колдунье и велел ей стеречь Мару. Своих детей у этой колдуньи не было, вот она и привязалась к Маре, как к родной дочке. Живёт Мара у колдуньи, а сама всё думает, как бы ей змея Оха обойти да к матери вернуться.

Скоро прошла по всему тому царству молва, что заболела царская дочка. Кто её вылечит, тому царь отдаст половину своего царства.

Дошла эта весть и до Мары.

"А что, если и мне попытать счастья? - подумала она. - А то сижу здесь, никого не вижу, ничего не знаю, так и домой никогда не вернусь".

Надела Мара мужское платье и отправилась к царскому дому. А дорога шла через густой лес. Шла она, шла, настала ночь, и сбилась Мара с пути. Вот видит: впереди огонёк светится. Пришла она на огонёк, а там две женщины сидят. В руках у них клубки с нитками. Одна мотает нитки, другая разматывает. Та, которая мотала нитки, была День, а другая - Ночь. Подошла Мара поближе, чтобы узнать, о чём они говорить будут, и слышит:

- Заболела царская дочка, - сказала та, что мотала нитки, - и никто не может её вылечить.

- А разве ты ничего не знаешь? - спросила Ночь. - В нашем лесу живёт старая женщина. Уже много дней она варит в большом котле дёготь. Пока она будет варить дёготь, царская дочка будет болеть, а когда она потушит огонь под котлом, царская дочка умрёт. Если же найдётся кто-нибудь, кто возьмёт у старушки немного дёгтя и отнесёт царской дочке, чтобы смазать ей руки и ноги, - она поправится. Но ведь никто не знает об этом, так что, наверное, царская дочка скоро умрёт.

Как только настало утро, пошла Мара искать старую женщину, которая варила дёготь. Взяла у неё немного дёгтя и принесла царю.

- Вот, царь, лекарство твоей дочке! Если поможет оно ей, обещай выполнить одну мою просьбу!

Царь, конечно, согласился. Намазали царской дочке руки и ноги дёгтем, и она стала совершенно здорова.

Обрадовался царь и говорит Маре:

- Ну, спасибо тебе, юнак, что вылечил мою дочку! За это бери её себе в жёны. Ещё полцарства я тебе дам в придачу!

Царь принял Мару за юношу, потому что она была в мужском платье.

- Не сердись, царь, -отвечала Мара, - ничего мне от тебя не надо, только выполни одну мою просьбу, как обещал. Дай мне двести самых храбрых твоих воинов, и я пойду биться с врагом лютым!

Дал ей царь двести воинов, и Мара отправилась с ними к пещере змея Оха.

Убили они страшного змея и его сына и забрали все их сокровища. Раздала Мара сокровища тем, у кого змей Ох отнимал их, воинов одарила, да и матери принесла кое-что.

Вернулась она в родное село, и зажили они с матерью счастливо и жили так до конца своих дней.