О творце Ниаме и четырех его женах (Перевод с английского И. Багрова)

Взял себе творец земной Ниаме в жены курицу Акоко, а спустя некоторое время еще четырех жен себе завел. Но старшей, конечно, Акоко осталась, и молодые жены беспрекословно ее слушались.

Призвал однажды Ниаме четверых молодых жен и говорит:

— Пусть каждая по мере своей любви обещание мне даст, и ту, кто угодит, возвеличу над всеми женщинами нашего племени.

Первая пообещала, что в чистоте и порядке дом будет держать.

Вторая пообещала, что всю жизнь потчевать его яствами разными будет и на гостей, сколько б муж ни привел, ворчать не станет.

Третья пообещала прясть хлопок без устали, носить воду, сколько б ни пожелал.

А четвертая сказала, что родит ему сына из чистого золота.

Порадовался последнему обещанию Ниаме, стал он четвертую жену холить-лелеять, каждый день овцу для нее велит заколоть. Ждет не дождется сына золотого. Только время идет, а слово с делом расходится. Совсем было терпение Ниаме лопнуло, да тут и понесла от него жена четвертая.

Определила ее Акоко к себе в дом и роды принимать вызвалась, роженице строго-настрого наказала глаз до времени не открывать, мол, скажу, когда можно будет. Послушалась та.

Родила она двойню: одного сына серебряного, другого золотого. Акоко, не долго думая, и того и другого — подальше от глаз, а вместо них поднесла матери двух жаб. Теперь, говорит, открывай глаза, смотри, кого родила.

А сама скорее за дверь, схватила младенцев и — в лес, положила их под большим деревом. И бегом обратно. Позвала мужа, полюбуйся, дескать, кого тебе жена подарила.

Смотрит Ниаме — о, ужас! — вместо долгожданного золотого сына родила ему жена двух жаб уродливых. Разъярился он. Повелел жаб убить, жену на край света сослать.

Жил неподалеку в лесу один охотник, и случилось ему раз проходить мимо того дерева, под которым серебряный и золотой младенцы были сокрыты. Смотрит он, блестит что-то на солнце, глаза слепит. Подошел, спрашивает:

— Кто вы такие?

— Мы — сыновья Ниаме, — отвечают дети.

Не поверил им охотник. Впрочем, собрал немного пыли золотой и в мешок ссыпал, а детей к себе забрал. Никому о находке своей не поведал, так и жили у него золотой да серебряный мальчики. А случалась у охотника нужда — соберет, бывало, пыль золотую или серебряную — вот и деньги в доме. Разбогател он, поставил себе дом, да не один, а целый город.

Жил по соседству Анансе. Пошел он как-то в лес белых муравьев для своих кур да гусей набрать и видит — город неведомый стоит. Что за диво! Недавно только домик охотничий был, а теперь городище богатый. Надо б разузнать, что да как. Ходит по улицам, по сторонам смотрит и невзначай увидел охотника того: сидит, играет с двумя мальчиками, один золотой, а другой серебряный. Враз смекнул Анансе, что это похищенные дети Ниаме, и поспешил с радостной вестью к отцу. Но приметил его охотник, понял, куда и зачем Анансе поспешил. «Эх, — думает, — незадача! Раскроет он мою тайну, расскажет обо всем Ниаме — не сносить мне головы!» Позвал мальчиков, настала пора, говорит, отвести вас к отцу, к творцу земному Ниаме. Снарядил их как следует, в платье одел наилучшее, и отправились они к Ниаме. По дороге дети ему наказали камушки собирать, дескать, они отцу все, играючи, на камушках растолкуют.

Послушал их охотник, и предстали они пред очи Ниаме. И говорит серебряный мальчик:

— Не сыграешь ли в камушки со мной, повелитель?

Согласился Ниаме. Покатились камушки по доске, круг за кругом, полился рассказ о том, как вероломная Акоко детей от матери отняла, в лес утащила, под деревом положила, как случился рядом добрый охотник, приютил, на их злато-серебро не позарился.

Услышал такое Ниаме, враз за опальной послал женой. Привезли ее, Ниаме сам ее помыл, сам в новое платье обрядил. А потом за Акоко послал. Велик был гнев Ниаме. Проклял он курицу. Отныне и во веки веков повелел он ей на небо смотреть, милости просить, прежде чем напиться. И по сей день всякий раз, когда курица пьет, она голову к небу задирает. А еще повелел всемогущий Ниаме резать кур и съедать, к малому празднику или к большому. И по сей день так ведется.

А дети его остались на небе жить, и когда их моют, золотая и серебряная пыль на землю падает. На кого попадет — тот удачлив и богат.