433 - 437. Сказка о злой жене

433

Зла жена худо с мужем жила, ничего мужа не слушала. Велит муж ране встать, так она трои сутки спит; велит муж спать, а она нисколько не спит. Велит муж блины печи, а она говорит: "Не стоишь, вор, блинов!" Муж говорит: "Не пеки, жена, блинов, коли не стою"; она выпечет кринку в два ведра и говорит: "Ешь, вор, чтоб съедено было!" - "Ну, - говорит, - жена, не стряпай и на сенокос не ходи; мне тебя жаль!" А она говорит: "Нет, вор, я пойду, и ты ступай за мною!"

Только он побился с ней, помаялся, пошел с горя в лес по ягоды, и нашел куст смородины, и увидел в этом кусту бездонную яму; поглазел он и смекнул: "Что я живу со злой женой, маюся? Не могу ли я ее в эту яму засадить, не могу ли я ее проучить?" Пришел в избу и говорит: "Не ходи, жена, в лес за ягодами!" - "Нет, шишморник, пойду!" - "Я нашел куст смородины, не бери!" - "Нет, сама пойду, оберу, тебе не дам смородины!" Муж пошел, жена с ним; пришел к кусту к смородине, а жена вскочила в куст и матом кричит: "Не ходи, вор, в куст, убью!" - и сама полезла в средину, да в яму-то и хлоп бездонную!

Муж с радостей в избу пошел и прожил трои сутки, на четвертые пошел проведывать; взял бечеву длинную, пустил в ямищу и вытащил оттуда чертенка; испугавшись, и хочет чертенка в яму опустить. Закричал тот матом, замолился и говорит: "Крестьянин, не обрати назад, пусти на свет! Пришла злая жена, всех нас приела, прикусала, прищипала - тошно нам! Я тебе добро сделаю!" Крестьянин отпустил его на божью волю - на святую Русь. Чертенок и говорит: "Ну, крестьянин, пойдем со мною во град Вологду; я стану людей морить, а ты - лечить".

Ну вот пошел чертенок по купеческим женам и по купеческим дочерям; стал он в них входить, стали они дуреть, стали они болеть. Вот этот крестьянин - где заболеют - придет в дом, а неприятель-то вон, в дому благодать будет, и смекают все, что этот крестьянин - лекарь, деньги дают, да и пирогами кормят. И набрал крестьянин денег несметную сумму себе. Вот чертенок и говорит: "Полно, крестьянин, с тебя, доволен ли ты? Теперь я пойду в боярскую дочь; мотри не ходи ее лечить; не то съем я тебя!" Боярышня заболела и так задурела, что требует людей ести.

Приказал боярин крестьянина найти - такого-то лекаря отыскать. Он приходит в хоромы и велит боярину, чтоб все горожане и кареты с кучерами стояли в этой улице противу дому боярского; потом дает приказ, чтоб все кучера щелкали в арапельники и матом кричали: "Злая жена пришла, злая жена пришла!" - и сам пошел в комнаты. Пришел он в комнаты: чертенок возлился на него и говорит: "Что ты, русский, зачем пришел? Я тебя съем!" Он говорит: "Что ты! Я пришел тебя не выживать, а пришел, тебя жалея, сказать: зла-то жена сюда пришла!" Черт на окошко вскочил, вытаращил зенки, да и чует: все одним матом орут: "Злая жена!" - "Крестьянин, - взговорил черт, - мне-то куды деваться?" - "Ступай опять в ямищу: она туды больше не пойдет". Черт туды и ушел к злой жене. За это боярин пожаловал милость, дочку (за крестьянина) замуж отдал, пол-именья подарил, а злая жена и теперь в яме сидит в тартарары.

434

Собирался мужик в поле, говорит жене: "Не пеки блинов". А жена говорит: "Вот таки напеку!" - "Если напекешь, так в поле не носи". - "Вот таки напеку и понесу!" - "А понесешь, так через мост не ходи". - "А вот пойду, так пойду!" - "А пойдешь, так каменьев в пазуху не клади". - "Вот накладу, так накладу!" - "А накладешь, так с мосту в воду не сигай". - "Вот сигну, так сигну!" - "Если прыгнешь, так чертей не пужай". - "Вот распужаю, так распужаю!"... Едет мужик с поля, выскочил чертенок и кричит ему: "Дядюшка, возьми свою жену, а то нам житья от нее в воде нет!" - "Не надо мне ее", - отвечал мужик. "Я, мужичок, шляпу денег принесу". Мужик и от денег отказался, только чтоб чертенок с женой к нему не вязался.

435

У Антипки была распрезлющая жена да детей куча. Антипка - слово, баба - за рычаг да в бок норовит. Захочет Антипка проучить жену, возьмет кнут, а баба разорется-раскричится, до того разозлится, что выхватит из люльки ребенка за ногу и давай им отмахиваться; глаза вытаращит, пена у рта, черт-чертом! Не стало Антипке житья. Что стареет жена, то хуже. Стал он задумывать, как бы жену сбыть? И придумал.

Воротился однажды из лесу такой развеселый и гуторит жене ласково: "Послушай-ка, моя женушка! Заживем мы с тобой по-боярскому, разряжу тебя павою, - ведь я нашел казны гибель страшную, несметную". - "Где, пострел? Покажи-ка мне! Не во сне ли тебе, чучелу, пригрезилось?" - "Нет, моя ластушка, нет, моя любушка! Хоть очми не досмотрел, а ушми дослышал, как злато-серебро перезвякивало". - "Да где?" - "Там, в лесу, в провале, что над самым крутояром, подле дуба-то тройчатого". - "Ну, пойдем, - говорит баба ласковее, - да смотри: коли сбрехал, задам вытаску! Как же ты слышал? Расскажи-ка мне". - "Вот видишь, захотелось мне швырнуть камень в еван-то ямище; швырнул, а целковики да, кажись, лобанчики так и зазвякали. Я в другой раз, ан еще дюжей! Я и в третий - право слово, звякают!" Пришли к ямищу - черно, глубоко! "Ну, жена, вот булыга - брось сама, коли мне веры не даешь!"

Баба взяла камень да, наклонясь, бросила, а Антип тем часом потрафил ей в шею: баба кувырк, полетела в ямище и не пикнула. Только пришел Антип ко двору, детишки - все девчура мелкая - с визгом его встретили: "Батя, каши, батя, хлеба, батя, молока!" А тут сам корову дои, сам на речку беги - пеленки стирай, лошадей убирай да ночь не спи - малолеток качай. "Ай, ай! - вскричал Антип, почесываясь в затылке. - С бабой была беда, а без бабы десять бед, и работать некогда!" Обнищал Антип и вздумал думу новую: "Дай пойду жену вытащу!" Начал собирать обрывки да веревки, от лаптей оборки, связал все вместе, наставил и надвил, на конце клепец в аршин присадил; пошел к ямищу, опустил веревку с клепцом да потряхивает. И вот мудреное дело - на веревке что-то потяжелело, а не с бабу весом; стал наверх тащить, тащил, тащил, глядь - на конце чертенок сидит, вершков шести, весь в шерсти. Антип закричал: "Прочь! Знаю, ты мал, да шибко удал! Отцепись, проклятый, да ступай туда, где прежде был; на белый свет я тебя не пущу; слышь, как раз перекрещу".

Взмолился бесенок: "Антипушка! Я добрый черт, я тебе богатство дам: стану по чужим домам вселяться, а ты меня словом гони да деньги греби. Только, слышь, до двух раз! Выберу тебе богачей на заказ. Как злая баба в ямище упала, нам просто житья не стало!.. Вытащи, Антипушка! Я свое обещание сдержу, на корень твой двор посажу; будут у тебя батраки и батрачки, наймешь няньку за детьми ходить, будешь с господами хлеб-соль водить". Соблазнился Антип, вытащил беса наружу - на канате вдруг полегче стало, бесенка словно ветром унесло.

Не прошло и недели, как слышит Антип, что у богача-подрядчика в больших каменных палатах поднялась громотня, стукотня, по ночам хохот, беготня, жильцам житья не стало! Идет Антип к подрядчику, поклонился и говорит: "У вас, батюшка, в доме нечисто, поселился презлой бесенок; ты ничем его не выживешь, разве мне приказать изволишь". - "Гони, гони, Антипушка! - говорит подрядчик. - Во как поклонюсь". - "Добро! - отвечает Антип. - Из поклона ведь шубы не тачают, а я мужик бедный, семьянистый; у меня семь дочерей - старшой лишь осьмой годок пошел, а баба-то сбежала, так за всем сам присмотри! Дай мне на каждую дочь по тысяче, я твой дом обойду, свистну да слово скажу - и не будет чертей".

Подрядчик не стал спорить, достал мошну, отсчитал семь тысяч и повел Антипа по своим упокоям. Антип что войдет в упокой, свистнет и закричит: "Вон!" В ответ ему из-за печки пищит: "Уйду!" Обошел весь дом - и везде сделалось и тихо и смирно. Поздравил хозяина с благодатью в дому; ну, хозяин подносит ему и вина заморского, и травнику, и наливки, а на стол закусок наставил: яйца вкрутую да щуку обливную, разные колбасы и всякие припасы. Подгулял Антип, на целую неделю наелся - аж подпояску долой! Простился с подрядчиком и поплелся до дому. Завелись у него и батраки, и батрачки, и кони славные, и всякого добра много. Молва об Антипе далеко бежит, что Антип - мастак ворожить, и хоть не бабка он, а большой чертогон!

Вот через месяц, через два, шлет из города откупщик гонца за Антипом. "Помоги, Антипушка, у нас несчастье", - сказывает гонец. "Что, ай дом горит?" - "Нет! Хоть не горит, а пуще того: нечистая сила откупом вертит; в дому и шум и гам, паутина да грязь по чанам. Откупщик за плату не постоит, только возьмись, брат, от беса полечить". - "Хорошо!" - промолвил Антип, заложил в беговые дрожки рысака и поехал к откупщику на двор. Откупщик берет его за руку, с честью в дом ведет, вперед ему ход отдает, что слово - почтенным величает, на мягки диваны сажает. "Родимый, помоги!" А Антип бородку гладит, на десять тысяч ладит; деньги в карман кладет и, свистнув, по палатам идет: прогнал беса, везде и тихо и смирно! "Спасибо, - сказал откупщик, - за твою послугу прикажу тебе бочку вина отвезти в дом".

Поехал Антип от него мимо гостиных рядов: на черепенники и калачи уж и не глядит. "Подавай сластей!" - говорит. Приезжает домой, глядь - на дороге приказчик стоит: "Эй, Антип! Собирайся скорей на боярский двор". - "Зачем?" - "Да, вишь, черт поселился, бедами качает, боярыня слезно рыдает, дети ревмя ревут..." - "Родимый Иваныч! Помилуй, я в третий раз не смогу черта прогнать". - "Поди-ка изволь с барином толковать! Коли, говорит, к ночи не выгонит беса вон, так я его на конюшне с головы до пят испарю, на поселенье сошлю, а дочек на барщину возьму, на тальках-то заморю!" - "Нечего делать, - отвечает Антип, - сейчас прибегу; дай только лошадь отпрягу".

Антип был мужик из десятка не простого, навострился людей надувать, захотел обмануть и духа злого. Отпряг рысака, долой новую одежу, сыскал старую и ту в клочки изорвал, волосы овином встрепал, переоделся в старье, сапоги на осметки сменил да исцарапал в кровь лицо и побежал в село на боярский двор. "Ты зачем, - говорит бесенок, - разве забыл уговор?" - "Знаю, - отвечает Антип, - я гнать тебя не хочу, сам у боярина защиты ищу; ведь моя баба из ямы выдралась, следом за мною бежит, хочет со свету изжить!" - "Как? - закричал бесенок. - Из ямы выдралась, за тобою бежит! Нет, лучше я к братьям в ямище уйду; теперь, чай, без бабы пирушки в аду!" Убежал бесенок в ямище - и стихло в боярских хоромах. Тут боярин Антипку на милость принял, от барщины ему совсем отказал.

Воротился Антипка домой, глядь - на дворе бочка с вином стоит; не обманул откупщик! Созвал он соседей - и давай угощаться; на другой день надо опохмелиться, опохмелился да не в меру - опять пьян напился... С той самой поры начал он и по дням, и по ночам к бочке прикладываться: все ему жена грезится! Заснет - а она на грудь коленом станет да за горло давит; проснется - а она в углу стоит да кулаком грозит. Страшно и жутко! Поневоле за чарку возьмешься. Умер Антип от запою; отнесли его на погост, девчонок на барщину взяли, а добро и казну по рукам растащили.

436

"Батюшка, жениться хочу, матушка, жениться хочу!" - говорил добрый молодец. "Женись, дитятко!" И женился, выбрал себе бабу длинную, черную, косую; понравилась сатана лучше ясного сокола, и пенять не на кого, сам себе виноват! Живет с нею и кулаком слезы утирает. Пошел раз на сходку, где судят да рядят; постоял там и воротился домой. "Что шлялся, - спросила косая баба, - что слышал?" - "Да говорят: новый царь настал, новый указ наслал, чтоб жены мужьями повелевали". Он думал пошутить, а она и на ус замотала. "Ступай, - говорит, - на речку рубахи мыть, да возьми веник - хату подмети, да сядь к люльке - дитя закачай, да щи, кашу свари, пироги замеси!" Муж хотел было молвить: "Что ты, баба! Мужицкое ли это дело?" Да как взглянул на нее - холодом облило, язык к горлу пристал. Потащил белье, замесил пироги, хату вычистил, и ничем не угодил.

Прошел год и другой; наскучило добру молодцу в хомуте ходить, да что делать? Женился - навек заложился! А век-то, может, надолго протянется. С горя выгадал выгадку. Была в лесу яма глубокая, конца-дна не видать; взял он - заклал ее сверху палочками, затрусил соломкою; приходит к жене и сказывает: "Ты не знаешь, жена, как в лесу-то клад есть - и звенит, и гремит, и золотом рассыпается, а в руки никак не дается; я подошел было к нему, нос с носом стоял, дак мне не дался - посылай, говорит, жену!" - "Ну, пойдем, пойдем! Я возьму, а тебе шиш!" Пошли в лес. "Тише, баба! Тут провальная земля, отсюда клад выйдет". - "Ах ты, дурень мужик! Всего боишься. Вот как я-то прыгну!" Прыгнула на солому и провалилась в яму. "Ну, ступай! - молвил муж. - Я теперь отдохну".

Отдыхал он месяц и другой, а там и скучно стало без косой. Выйдет в лес, выйдет в поле, подойдет к речке - все об ней думает: "Может, стала она и тиха и смирна; дай-ка выну опять!" Навязал коробью, опустил под землю; слышит - села, тянет вверх, вот и близко... глядит, ан в коробье чертенок сидит! Мужик испугался, чуть веревки из рук не выпустил. Взмолился чертенок, закричал ему вслух: "Вынь меня, мужичок! Твоя жена всех нас замучила, загоняла. Повелишь что творить, стану тебе вечно служить; вот хоть сейчас побегу в боярские хоромы, мигом заварю кашу, буду днем и ночью стучать да бояр выживать, а ты скажись знахарем, приди, закричи на меня - я выскочу и уйду. Ну, ты и греби деньги лопатою!" Мужик вытащил коробью; чертенок выпрыгнул, отряхнулся - и поминай как звали! В тот же день в боярском дому все пошло наизворот. Стали искать доку: добрый молодец вызвался докою, выгнал черта и получил плату хорошую.

Скоро пронесся слух, что у князя во дворце, в высоком тереме завелись домовые и не дают княжнам покою. Из конца в конец разослали по всей земле гонцов звать-собирать знахарей. Со всех царств собрали - нет проку, домовые стучат и гремят. Пришел и наш дока, узнал старого знакомого, стал на чертенка и кричать и плевать; чертенок и не думает бежать, полюбилось ему в княжем терему жить. "Погоди ж, когда так! - закричал дока. - Эй, косая баба! Подь сюда". Тут чертенок не высидел и со всех ног махнул из-за печки вон. Доке честь, доке слава, дока деньги гребет; но недаром говорят, что и в самом раю тошно жить одному. Сгрустнулось добру молодцу, и пошел опять косую искать. Навязал коробью и опустил в яму: баба села, он и потащил ее кверху. Вот уж близко! Баба вверх подымается, а сама зубом скрипит да кулаками грозит. Со страстей затряслись у мужика руки, сорвалась коробья - и загремела косая баба по-прежнему в ад.

437

Зла жена худо с мужем жила, ничего мужа не слушала. Велит муж работать, так она трои сутки спит; велит спать, так нисколько не спит. Велит муж пироги печи, а она вздумает на полати лечи; не велит муж печку топить, а она нарочно истопит и выпечет оладий целое ведро. Долго муж с ней бился, и пошел раз по смородину, набрался смородины и пришел домой. Жене стало завидно, она и сама взяла корзинку большую-пребольшую и пошла по смородину. Муж говорит: "Не ходи!" - "Нет, нарочно пойду!" Зла жена дошла до смородинника, не успела сорвать двух ягод, как провалилась в яму, где черти сидели да горшки лепили.

Прошла неделя. Муж говорит: "Дай схожу, посмотрю - что сделалось с женой?" Подходит к смородиннику и слышит в яме страшный крик и визг. Один из чертей закричал: "Крестьянин! Вытащи нас отсюдова; зла жена пришла, всех нас приела, прикусала; вытащи! Я сам те службу сослужу". Жалко стало крестьянину черта; он спустил в яму веревку и вытащил оттуда черта.

Черт с крестьянином заключил вот какое условие: пойдут они в большой город Вологду; черт будет селиться в жены знатных купцов и бояр, а крестьянин лечить. Дошли они до города. Черт то в ту, то в другую женщину селится, и всякая только примет в себя черта, так и взбеленится, точно с "ума сойдет. Придет крестьянин и точно водой смоет, вылечит - как вылечит.

Крестьянину славное житье; везде его принимают, кормят пирогами и рогульками; умирать не надо! Черту стало завидно; поселился он в дочь воеводы и не выходит оттуда. Крестьянин лечит, а толку нет; и выдумал он вот какую хитрость: велел, чтоб все горожане и лакеи с кучерами бегали по улице и кричали благим матом: "Зла жена пришла, зла жена пришла!" Лишь только велел это сделать, как черт насмерть перепутался, выпрыгнул из дочери воеводской - прыг за окошко! Воевода отдал дочь за крестьянина, а злая жена и теперь сидит в тартарары.