431 - 432. Фома Беренников

431

Жила-была старуха, у нее был кривой сын Фома Беренников. Вот поехал Фома пахать; лошаденка худенькая, взяло его горе, сел на завалинку... мухи около навоза так и жужжат. Схватил он хворостину, да как хлыснет по куче, стал считать: сколько побил? Насчитал пятьсот, да еще много без счету осталось. Решил Фома, что им и сметы нет! Приходит к своему коню, на нем сидит двенадцать оводов; он всех и побил. Воротился Фома Беренников к матери и просит у ней благословенья великого: "Побил, дескать, мелкой силы - счету нет, да двенадцать могучих богатырей; пусти меня, матушка, на подвиги великие, а землю пахать - не мое дело богатырское, то дело мужицкое!" Благословила его матушка на подвиги великие, на поприща богатырские. Берет он за плечи тупой серп, за пояс лычный кошель, а в тот кошель кладет тупой косарь.

Вот едет Фома путем-дорогою, стороною незнакомою, и наехал на столб; пишет он на том столбе - не было у него в кармане ни злата, ни серебра, а случился в кармане мел - вот и пишет он мелом: "Проехал здесь богатырь Фома Беренников, который сразу побивает двенадцать могучих богатырей, да опричь того силу несметную". Написал и поехал дальше. Едет той же дорогою Илья Муромец, подъезжает к столбу, видит надпись и говорит: "Видна попрыска богатырская; не тратит ни злата, ни серебра, один мел!" Написал он серебром: "Вслед за Фомою Беренниковым проехал богатырь Илья Муромец". Наезжает он Фому Беренникова и говорит (устрашился, знать, тоё надписи меляныя): "Могучий богатырь Фома Беренников! Где ехать: спереди или сзади?" - "Ступай сзади!" - отвечает Фома.

Вот едет той же дорогою Алеша Попович млад; наезжает он на тот столб, издалеча видит на том столбе надпись - как жар горит! Прочитал надписи Фомы Беренникова да Ильи Муромца, вынимает из кармана чисто золото и пишет: "За Ильею Муромцем проехал Алеша Попович млад". Наезжает он Илью Муромца: "Ты скажи, скажи, Илья Муромец, впереди ехать или сзади мне?" - "Не меня испроси, а мово брата старшего Фому Беренникова". Подъехал Алеша Попович млад к Фоме Беренникову: "Удалой боец Фома Беренников! Где укажешь ехать Алеше Поповичу?" - "Ступай сзади!"

Вот едут они путем-дорогою, стороною незнакомою; приезжают они в зелены сады. Илья Муромец и Алеша Попович раскидывают белы шатры, а Фома Беренников свои портки. А те сады были самого царя, царя прусского, и воевал того царя король китайский с шестью могучими богатырями. Посылает царь прусский грамотку к Фоме Беренникову, а в той грамотке значится: "Воюет меня, царя прусского, король китайский; не будет ли ваша помощь?" Фомка грамоте не больно разумел, посмотрел на грамотку, покачал головою и говорит: "Хорошо!"

Вот подступает король китайский близко к городу; приходят Илья Муромец и Алеша Попович млад к Фоме Беренникову и говорят таково слово: "Подъезжают под царя, к самому городу; надо его защитить. Сам пойдешь или нас пошлешь?" - "Ступай ты, Ильюшка Муромец!" Побил Илья Муромец всех. А после того приводит король китайский еще шесть богатырей и рать-силу несметную. Илья Муромец с Алешей Поповичем приходят к Фомке Беренникову: "Ты скажи, скажи, Фома Беренников, сам пойдешь или нас пошлешь?" - "Ступай ты, брат, Алешка Попович млад!" Поехал Алеша Попович млад и побил всю рать-силу несметную и тех шесть могучих богатырей. Говорит китайский король: "Есть у меня еще один богатырь, берег его на племя; пущу и его теперь!"

Вот приводит он рать-силу несметную и с нею богатыря могучего, заветного, и говорит король своему богатырю: "Не силой бьет нас русский богатырь, а хитростью; что станет делать русский богатырь, то и ты делай!" Приезжают Илья Муромец да Алеша Попович млад к Фомке Беренникову: "Сам пойдешь или нас пошлешь?" - "Сам пойду; приведи моего коня". Кони богатырские по чисту полю ходят, травку щиплют, а Фомкин стоит да овес уплетает. Подошел Илья Муромец к Фомкину коню, а тот разъелся, брыкается и кусается! Взяла досада Илью Муромца, схватил он коня Фомкина за хвост, да и кинул его через плетень. Молвил ему Алеша Попович млад: "Не увидел бы нас Фома Беренников! Задаст он нам жару!" - "Знать, вся сила не в коню, а в самом молодцу!" - говорит Илья Муромец и подводит тоё клячу к Фомке Беренникову. Фомка садится на лошадь, а сам думает: "Пусть убьют! Сраму не будет". Едет он, пригнулся к коню на гриву и зажмурился. Богатырь китайский, помня королевский наказ, и сам к коню пригнулся да зажмурился. Фомка слез с коня, сел на камень и давай точить серп; китайский богатырь и себе тож: слезает с могуча коня и точит свой меч. Видит он, что Фомка Беренников на один глаз крив, думает про себя: "Он один глаз прищурил; дай-ка я ухитрюсь да оба зажмурю!"

Не успел он зажмурить, как Фомка Беренников отсек ему голову. Берет он его коня богатырского, хочет на него сесть, да не влезет. Привязал Фомка сильномогучего коня к столетнему дубу, взобрался на дерево, да и вспрыгнул на коня верхом. Почуял конь седока, как рванется - и вырвал дуб с корнем вон; летит во всю мочь богатарскую и волочит за собою громадный дуб. Фома Беренников кричит: "Помогите, помогите!" А китайцы-дураки русского языка не знают, побежали с испугу врозь; богатырский конь их ногами топчет да столетним дубом бьет; всех перебил до единого! Вот и пишет китайский король к Фомке Беренникову грамотку: "Никогда не буду с тобой воевать". А Фомке то и надобно! И дивуются Илья Муромец и Алешка Попович млад тому Фомке Беренникову.

Вот едет Фома к царю прусскому. "Чем тебя жаловать? - спрашивает царь. - Бери казны золотой сколько надобно, или полцарства моего белого, или царевну прекрасную". - "Давай царевну прекрасную да позови на свадьбу меньших моих братьев Илью Муромца да Алешу Поповича млада". И женился Фома Беренников на прекрасной царевне. Видно, не одним богатырям бывает удача! Кто накричит о себе больше, тому и лучше.

432

В некотором царстве-государстве жил-был мужик Фомка Беренников - такой сильный да дородный, что если пролетит мимо воробей да зацепит его крылом, так он и с ног свалится! Плохо ему на белом свете, все его обижают, и вздумал он: "Дай пойду утоплюся с горя!" Подходит к болоту; увидали его лягушки и прыгнули в воду. "Постой, - думает Фомка, - не стану топиться; и меня люди боятся!" Воротился домой, стал на пашню сбираться; а лошаденка у него была дрянная, на работе замученная; натерло ей хомутом шею до крови, и облепили ее слепни да мухи видимо-невидимо! Фомка подошел, как ударит ладонью - одним махом сто побивахом! - и говорит: "Ох, да я сам богатырь! Не хочу пахать, хочу воевать!" Соседи над ним смеются: "Куда тебе, дураку, воевать; тебе впору свиньям корм давать!"

Не тут-то было; назвался Фомка богатырем, взял тупицу и косарь, что лучину скепают, надел на себя старый кафтан да высокий яломок, сел на свою клячу и поехал в чистое поле ступою бредучею. В чистом поле врыл в землю столб и написал на нем: "Еду сражаться в иные города - одним махом сто побивахом!"

Только что успел отъехать с места, прискакали к столбу два могучих богатыря, прочитали надпись и говорят: "Что за богатырь такой! Куда он поехал? Скоку молодецкого не слышно, следу богатырского не видно!" Кинулись за ним по дороге; увидал их Фомка и спрашивает: "Вы кто таковы?" - "Мир тебе, добрый человек! Мы - сильномогучие богатыри". - "А по скольку голов сразу рубите?" Один говорит: "По пяти", другой: "По десятку". - "Какие ж вы сильномогучие богатыри? Вы просто дрянь! Вот я так богатырь: одним махом сто побивахом!" - "Прими нас в товарищи, будь нам старший брат". - "Пожалуй, - говорит Фомка, - поезжайте сзади".

Пристроились к нему сильномогучие богатыри и отправились все вместе в заповедные луга царские. Приехали, сами легли отдых взять, а лошадей пустили шелкову траву щипать. Долго ли, коротко ли - скоро сказка сказывается, не скоро дело делается - усмотрел их царь. "Что, - говорит, - за невежи такие в моих лугах прохлаждаются? Доселева тут ни зверь не прорыскивал, ни птица не пролетывала, а теперь гости пожаловали!" Сейчас собрал войско великое и дает приказ очистить свои луга заповедные. Идет сила-рать несметная; увидали могучие богатыри, доложили про то названому старшему брату, а он им в ответ: "Ступайте-ка, переведайтесь, а я посмотрю - какова ваша храбрость есть?"

Вот они сели на своих богатырских коней, припустили их на войско вражее, полетели как ясные соколы на стадо голубей, притоптали, прирубили всех до единого. "Дело-то не ладно!" - думает царь; опять собирает войско великое, чуть не вдвое больше прежнего, а впереди всего войска посылает силача-великана: голова что пивной котел, лоб что твоя заслонка, а сам что гора! Сел Фомка на свою клячу, выехал навстречу и говорит великану: "Ты - сильномогучий богатырь, и я - таков же! Не честь, не хвала будет нам, добрым молодцам, коли станем сражаться не поздоровавшись! Наперед надо друг другу поклон отдать, а потом и в бой вступать". - "Ладно!" - отвечает великан. Разъехались они и стали кланяться. Пока великан наклонил свою голову, прошло полчаса времени; а другое полчаса надо, чтоб поднять ее. Фомка мал, да удал, не захотел дожидаться, хватил косарем раз-другой, и полетела голова с плеч долой.

Войско дрогнуло и рассыпалось в разные стороны; а Фомка взобрался на богатырского коня, давай нагонять да конем топтать. Нечего делать, покорился царь; послал звать к себе сильномогучего богатыря Фому Беренникова и двух меньших его братьев. Угостил их, учествовал на славу, выдал за Фомку дочь свою царевну и дал полцарства в приданое.

Долго ли, коротко ли - скоро сказка сказывается, не скоро дело делается - подступает под то царство басурманский король с силами несметными, требует дани-окупу великого. Не захотел царь платить дани-окупу великого, нарядил свое войско храброе, поставил зятя начальником и накрепко приказал, чтобы все на Фомку смотрели: что он станет делать, и они б то же делали.

Снялся Фомка и поехал сражаться. Едет он лесом, войско за ним. Он срубил себе березку, и солдаты срубили себе по березке. Пришли к глубокой реке - мосту нет, а обходу двести верст; Фомка бросил свою березку в воду, и солдаты побросали свои туда же, запрудили реку и перешли на другую сторону. Басурманский король засел в крепком городе. Фомка остановился перед тем городом, развел костер, разделся весь догола - сидит да греется; солдаты увидали, тотчас же насбирали хворосту, нарубили поленьев, запалили костры по всему чистому полю. "Закусить бы надо!" - сказал Фомка Беренников, вытащил из сумки сдобную лепешку и стал уписывать. Откуда ни возьмись - прибежала собака, вырвала лепешку и давай бог ноги! Фомка ухватил горячую головешку и как был голый - так и пустился за нею: во всю прыть бежит да во все горло кричит: "Держите! Держите!" Глядя на него, и солдаты сидели у огня голые, а тут повскакивали, похватали горячие головешки и побежали вслед за ним.

Собака-то была королевская, бросилась прямо в город да во дворец; Фомка за собакою, солдаты за Фомкою: все что ни попадет под руку, жгут и палят без пощады. Поднялась в городе суматоха; король не знает, что делать с испугу, стал просить замирения. Фомка на то не согласен; взял короля в плен и покорил все его королевство. Воротился из походу - царь встретил его с большим почетом: музыка заиграла, колокола зазвонили, пушки грохнули, и пошел пир на весь мир! И я там был, мед-вино пил, по усам текло, в рот не попало; ел я капусту, а в брюхе-то пусто. Дали мне колпак, стали со двора толкать; дали мне шлык, а я в подворотню шмыг! Дали мне синь-кафтан; летят синицы да кричат: "Синь-кафтан, синь-кафтан!" А мне послышалось: "Скинь кафтан!" Скинул и бросил на дороге. Дали мне красные сапоги; летят вороны да кричат: "Красные сапоги, красные сапоги!" А мне послышалось: "Крадены сапоги!" Снял да и бросил. Дали мне лошадку восковую, плетку гороховую, уздечку репяную; увидал я - мужик овин сушит, привязал тут лошадку - она растаяла, плетку куры склевали, а уздечку свиньи съели!