Жил-был старик да старуха, детей у них не было. Старуха и говорит старику: "Старик, сходи по дрова". Старик пошел по дрова; попал ему навстречу медведь и сказывает: "Старик, давай бороться". Старик взял да и отсек медведю топором лапу; ушел домой с лапой и отдал старухе: "Вари, старуха, медвежью лапу". Старуха сейчас взяла, содрала кожу, села на нее и начала щипать шерсть, а лапу поставила в печь вариться. Медведь ревел, ревел, надумался и сделал себе липовую лапу; идет к старику на деревяшке и поет:
Скрипи, нога,
Скрипи, липовая!
И вода-то спит,
И земля-то спит,
И по селам спят,
По деревням спят;
Одна баба не спит,
На моей коже сидит,
Мою шерстку прядет,
Мое мясо варит,
Мою кожу сушит.
В те поры старик и старуха испугались. Старик спрятался на полати под корыто, а старуха на печь под черные рубахи. Медведь взошел в избу; старик со страху кряхтит под корытом, а старуха закашляла. Медведь нашел их, взял да и съел.
58
Жила-была старуха. Избушка ее стояла на отлете от села, двор был плохо огорожен, а скотинки-то было вдоволь: одна корова да шесть овец. Зимой всюду бродят волки да медведи; вот к этой старухе и повадился по ночам ходить медведь - овец есть. Разломал назади плетень, съел овцу, съел и другую. Старуха зачала караулить и накинула на себя такую дурень, что и ночь стала у ней как день. Сняла она с зарезанных медведем овец шерстку и всю ноченьку сидит себе да прядет.
Вот медведь много раз приходил, хочется ему съесть овечку - не тут-то было! Только медведь за плетень, а старуха скрип дверью и выйдет на двор. Медведь с досады перестал ходить по задам, а подойдет под окно к старухиной избе и запоет песню: "Скрипи-скрипи, скрипка, на липовой ножке! И вода-то спит, и земля-то спит; одна бабушка не спит, свою шерстку прядет!"
Выйдет cтapyxa за ворота посмотреть - кто так хорошо поет, а медведь шасть назад к плетню, стибрит овцу и уйдет в лес. Так-то всех овец и перетаскал. Бедная старушка сломала свою избушку и поселилась на куте у своего брата; стали они вместе жить да поживать, добра наживать да лиха избывать.