Рассказ о мусульманине и христианке (ночи 475-477)

112

Рассказывают также, что повелитель правоверных Омар ибн аль-Хаттаб (Омар ибн аль-Хаттаб - второй из "правоверных" халифов (годы правления 634-644).) (да будет доволен им Аллах!) снарядил войско из мусульман против врагов в Сирии, и они осадили одну из их крепостей жестокой осадой. А среди мусульман было два брата, которым Аллах даровал ярость и отвагу против врагов. И эмир этой крепости говорил своим царькам и храбрецам, которые перед ним стояли: "Если бы эти два мусульманина были взяты в плен или убиты, я бы избавил вас от остальных мусульман".

И враги не переставали устраивать этим мусульманам ловушки и хитрили, расставляя им козни и устраивая засады, и умножали подстерегавших их, пока одного из этих мусульман не взяли в плен, а другой не был убит как мученик. И пленного мусульманина доставили к эмиру той крепости, и, посмотрев на него, он сказал: "Убийство этого человека будет бедой, а возвратить его мусульманам - нехорошо..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста семьдесят пятая ночь

Когда же настала четыреста семьдесят пятая ночь, она сказала: "дошло до меня, о счастливый царь, что, когда враги доставили пленника мусульманина к эмиру крепости, тот посмотрел на него и сказал: "Убийство этого человека будет бедой, а возвратить его к мусульманам - нехорошо. Я хотел бы, чтобы он вступил в христианскую веру, как помощник нам и наша опора".

И один из патрициев сказал: "О эмир, я соблазню его, и он отступит от своей веры. Арабы чувствуют большую любовь к женщинам, а у меня есть дочь, прекрасная и совершенная; если он ее увидит, то, наверное, соблазнится ею".- "Он отдан тебе - уведи его", - сказал эмир. И патриции увел его в свое жилище и одел девушку в одежды, которые увеличили ее красоту и прелесть, а потом он привел того человека и ввел его в комнату. И подали кушанье, и христианская девушка стояла перед мусульманином точно служанка, послушная своему господину, ожидающая от него приказания, которое она могла бы исполнить. И когда мусульманин увидел, что его постигло, он попросил защиты у Аллаха великого и опустил глаза и отвлекся поклонением своему господу и чтением корана.

А у него был хороший голос и умение, оставляющее в душе след, и христианская девушка полюбила его сильной любовью и увлеклась им с великой страстью. И юноша поступал так семь дней, и девушка говорила: "О, если бы он согласился, чтобы я вступила в ислам!" А язык её состояния говорил такие стихи:

 От нас отвернетесь ли, коль сердце стремится к нам? 
 Я душу отдам за вас, и в сердце моем - ваш дом. 

 Согласна покинуть я семью моих родичей 
 И веру оставить, пред которой острейший меч. 

 Свидетельствую: "Аллах - нет бога опричь его!" 
 Крепко доказательство, сомненье рассеялось! 

 Быть может, решит он, чтоб стал близок небрежный к вам, 
 И сердцу прохладу даст, тоской изнуренному. 

 Ведь двери закрытые порой открываются, 
 И грустью подавленным дается желанное. 

И когда терпение девушки истощилось и стеснилась у нее грудь, она бросилась на землю перед юношей и воскликнула: "Прошу тебя ради твоей веры, не выслушаешь ли ты мои слова?" - "А что ты скажешь?" - спросил юноша. И девушка сказала: "Изложи мне учение ислама". И юноша изложил ей учение ислама, и она предалась Аллаху, а затем совершила очищение, и юноша научил ее, как надо молиться. И, сделав это, девушка сказала: "О брат мой, я вступила в ислам только из-за тебя, желая твоей близости". - "Ислам, - отвечал юноша, - запрещает брак без двух правомочных свидетелей, приданого и опекуна, а я не найду ни свидетелей, ни опекуна, ни приданого. Если ты ухитришься сделать так, чтобы мы вышли из этого места, я надеюсь, что мы доберемся до земель ислама, - и обещаю тебе, что у меня не будет в исламе другой жены, кроме тебя". - "Я ухитрюсь", - сказала девушка.

И потом она позвала отца и мать и сказала им: "Сердце мусульманина смягчилось, и он пожелал принять веру. Я приближала его к тому, что он от меня хочет, но он сказал: "Это неприятно мне в городе, где убили моего брата. Если бы я отсюда вышел, и мое сердце утешилось бы, я сделал бы то, чего от меня хотят". Не будет дурно, если вы выведете меня с ним в другой город, и тогда я ручаюсь вам и царю за то, что вы хотите".

И отец девушки пошел к их эмиру и осведомил его об этом, и эмир обрадовался великой радостью и велел вывести девушку с юношей в то селение, о котором она упомянула. И они вышли, и, достигнув этого селения, они провели там весь день, а когда опустилась на них ночь, они тронулись в путь, перерезая дороги, как сказал кто-то из поэтов:

 Сказали они: "Пришла пора отъезда!" 
 Я молвил: "Сколько раз грозят отъездом!"? 

 Одно мне дело - ездить по пустыне 
 И отсекать в земле за милей милю, 

 В какую б землю милый ни поехал, 
 Туда вернусь я, бедный сын дороги, 

 Лишь страсть моя послужит мне вожатым 
 И верный путь без вожака укажет..." 

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста семьдесят шестая ночь

Когда же настала четыреста семьдесят шестая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что пленный мусульманин и девушка провели в селении остаток дня, а когда опустилась над ними ночь, они тронулись в путь, перерезая дороги, и шли всю эту ночь. А юноша сидел на быстром коне, и он посадил девушку сзади, и пересекал земли, пока не приблизилось утро. И тогда он свернул с дороги и опустил девушку на землю, и они омылись и совершили утреннюю молитву.

И когда это было так, они вдруг услышали бряцанье оружия, лязг удил, разговор людей и стук копыт. "О та кая-то, - сказал юноша, - это наши преследователи, христиане настигли нас. Что тут придумать, когда конь так устал и утомился, что не может пройти и сажени?" - "Горе тебе, разве ты устрашен и испугался?" - спросила девушка. "Да", - отвечал юноша. И она сказала: "А где то, что ты рассказывал о могуществе твоего господа и о помощи его тем, кто просит о помощи? Пойдем сюда, будем умолять его и взывать к нему - может быть, он нам поможет своей помощью и настигнет нас его милость (велик он и славен!)". - "Прекрасно, клянусь Аллахом, то, что ты сказала!" - воскликнул юноша. И они стали умолять Аллаха великого, а юноша говорил такие стихи:

 "Поистине, я в тебе нуждаюсь всечасно, 
 Хоть были б на голове венец и корона. 

 Ведь ты - величайшая нужда моя, и когда б 
 Достиг я, чего хочу, нужды я не знал бы. 

 Ведь нет ничего такого, в чем отказал бы ты, 
 Нет, реки твоих щедрот текут изобильно. 

 Но я от тебя закрыт своим ослушанием, 
 А свет всепрощения - о кроткий! - сияет.. 

 О грусть прогоняющий, беду прогони мою! 
 Ведь если не ты, то кто заботу прогонит?"

И когда он молился и девушка говорила "Аминь!" - после его молитвы (а звук бега коней все приближался к ним), юноша вдруг услышал слова своего брата, убитого как мученик, который говорил: "О брат мой, не бойся и не печалься: послы прибыли к Аллаху, и он послал к вам своих ангелов, чтобы они были свидетелями при вашем браке. Аллах великий похваляется вами перед своими ангелами, и он даровал вам награду счастливых и мучеников и свил для вас землю. Завтра утром ты будешь в горах аль-Медины, и когда ты встретишь Омара ибн аль-Хаттаба (да будет доволен им Аллах!), передай ему от меня привет и скажи ему: "Да воздаст тебе Аллах за ислам благом! Ты был чистосердечен и усерден".

И потом ангелы возвысили голоса, желая мира юноше и его жене, и сказали: "Аллах великий сделал ее твоей женой на две тысячи лет раньше, чем создал отца вашего Адама (мир с ним!)".

И покрыла их радость, восторг, безопасность и веселье, и усилилась их вера, и твердо установился путь богобоязненных, и, когда поднялась заря, они совершили утреннюю молитву. А Омар ибн аль-Хаттаб (да будет до волен им Аллах!) совершал утреннюю молитву в конце ночи, и иногда он входил в михраб, а сзади него было два человека. И начинал он с суры "Скот" или суры "Женщины", и просыпался спящий, омывался омывающийся и подходил далекий, и не кончал еще Омар первого раката, как мечеть наполнялась людьми, и тогда он творил второй рахат -, сопровождая его легкой сурой, чтение которой он ускорял.

Когда же наступил тот день, Омар прочитал при первом ракате молитвы легкую суру, ускоряя ее чтение, и при втором ракате тоже, а произнеся пожелание мира, он посмотрел на тех, кто был с ним, и сказал: "Выйдем встретить новобрачных!" И удивились люди, бывшие с ним, и не поняли его слов, и Омар пошел впереди, а они шли за ним, и вышел к воротам аль-Медины. А тот юноша, когда показался свет, увидел возвышенности аль-Медины и направился к воротам, а жена его шла за ним. И Омар и мусульмане встретили его и пожелали ему мира, а когда вошли в город, Омар (да будет доволен им Аллах!) приказал устроить свадебный пир. И пришли мусульмане и поели, и юноша вошел к своей жене, и Аллах великий наделил его от нее детьми..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста семьдесят седьмая ночь

Когда же настала четыреста семьдесят седьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Омар ибн аль-Хаттаб (да будет доволен им Аллах!) приказал устроить свадебный пир, и пришли мусульмане и поели, и юноша вошел к своей жене, и Аллах наделил его от нее детьми, которые сражались на пути Аллаха и оберегали честь рода своей славой. Как прекрасно то, что сказано было в этом смысле:

 Я вижу, ты у ворот горюешь и сетуешь, 
 Но перед просящими не слышишь ответа. 

 Коль гневом ты поражен или горе пришло к тебе, 
 И двери любимого закрыты завесой,? 

 К Аллаху ты воззови, несчастный, в день нынешний 
 И кайся, как каялись все люди Аллаху, 

 Быть может, прощенья дождь все смоет прошедшее. 
 Обильно на грешников польется награда. 

 Ведь пленный спасается, хотя и закован он, 
 И те, кто в тюрьме сидит, находят свободу. 

И они жили приятнейшей жизнью, в самой полной радости, пока не пришла к ним Разрушительница наслаждений и Разлучительница собраний.