Из записной книжки Линкольна

Издавна, еще у первых американских поселенцев-пионеров, было принято собираться в тавернах или барах, какие были почти при каждом магазине любого маленького городка. Там обсуждались последние новости, виды на урожай, совершались сделки, решались важные политические проблемы, даже проводились предвыборные кампании.

То были своего рода народные клубы. И уж без веселого рассказа, без шутки или байки не обходилось ни одной такой встречи. Они были лучшим доказательством в любом споре.

Потом эти шутки, остроумные рассказы и анекдоты начинали гулять по свету, передавались из уст в уста, а иногда попадали в прессу - анонимно, без автора, как достояние фантазии народной.

В таких веселых народных рассказах виден характер и обычаи не только рассказчика, но и его окружения. Недаром считают, что американский анекдот - прадедушка короткого американского рассказа, одного из популярнейших жанров американской литературы.

Президент Линкольн был мастер на такие рассказы еще задолго до того, как стал президентом. Он был чемпионом-рассказчиком. Любое дело - юридический казус, политический вопрос, проблема государственной важности - требовало обсуждения и доказательств. И в этом самым верным помощником ему была вовремя рассказанная история, которая била в самую точку.

Сам Линкольн не раз говорил, что научился этому у истинных янки, будь то коробейники или лавочники, законники или конгрессмены. В любой ситуации было полезно разбавить серьезную деловитость острым словцом, историей с перцем и солью. А то и просто развлечься или отвлечься, чем бы ты ни занимался: вел ли корабль в открытом море или сплавлял плот вниз по реке, валил лес или сидел за конторкой клерка, выступал в суде или в конгрессе, решал дела штата или судьбу страны во времена гражданской войны.

Главное, чтобы в твоем рассказе присутствовала правда, доля правды, намек на правду. Линкольн умел так ловко и удачно вспомнить какой-нибудь эпизод или занятную историю, что вошло в обычай сравнивать его с легендарным Дэви Крокетом, сказочным чудо-героем, метким стрелком и остроумным говоруном, который начал свой жизненный путь в глухих лесах охотником-пионером и дорос до конгрессмена.

Это он явился на предвыборную кампанию верхом на крокодиле, который... но, впрочем, о Дэви Крокоте вы уже слышали.

Шутка, меткое словцо, "шпилька", острый каламбур - все это обоюдоострое оружие взято из арсенала народных шутников-философов. Самый знаменитый из них был янки Джо Миллер, получивший это имя в честь шута при дворе короля Англии. А в наш век "шуткой Миллера" называют старую остроту или анекдот "с бородой".

Линкольн любил этого фольклорного героя и особенно много шуток позаимствовал именно у него. Он даже завел записную книжку, которая так и называлась "Шутки Джо Миллера", хотя в этой "копилке" премудрости народной набралось отовсюду понемногу - из английских лиммериков и перевертышей, ирландских притч и небылиц, французских каламбуров, греческих реплик и прочего, не считая самого Джо Миллера.

Общим числом более тысячи.

Под № 997 была записана история про знаменитого органиста Эбби Воглера, который так достоверно воспроизводил раскаты грома небесного, что во всей округе тут же скисало молоко.

А вот рассказ про одного ирландца, которому пришлось переселиться на время в Шотландию. Когда его спросили: "Как вам там жилось?", он ответил:

"Ужасно! Я не жил, я мучился. И если б мне пришлось там прожить до сегодняшнего дня, я б, наверное, год назад уже умер".

Про лорда Рассела. Когда его возвели на эшафот, чтобы отрубить голову; он снял с себя часы и передал их епископу, заметив при этом:

"Возьмите их себе, они ведь показывают время, а я иду в вечность, они мне там не нужны".

Одного лорда, у которого было очень много долгов, спросили, спит ли он по ночам. На что он ответил:

"Я-то сплю спокойно, а вот каково моим кредиторам?"

Раненый офицер лежал на поле боя и громко стонал от боли. Лежавший рядом с ним другой раненый офицер не выдержал и вскипел:

"К чему столько шума? Можно подумать, вас тут одного убили!"

Вот такого примерно характера остроты были собраны в записной книжке Линкольна, которую он чуть что вынимал из своего саквояжа, чтобы зачитать из нее подходящие примеры. Одни жалили в больное место, точно речи могильщика из пьесы о Гамлете, принце датском, другие развлекали задорной шуткой.

Ирландца по имени Пэт собирались повесить. Он попросил:

"Только не набрасывайте веревку мне на шею, я ужасно боюсь щекотки. Лучше под мышки, а то, если на горло, я просто умру от смеха".

Или вот шутка под № 506. Лейтенанту Конноли из ирландцев, что сражались на стороне американцев во время Войны за независимость, удалось как-то захватить в плен сразу трех солдат из наемной армии британского короля. Командир спросил его, как же ему удалось проделать это одному.

"Очень просто, - ответил лейтенант Конноли, - я их окружил".

Есть серия рассказов про путешественников на востоке. Один моряк, приплывший в Египет, сказал крестьянину, работавшему в поле:

"Счастливые вы здесь люди. Повсюду у вас сады. В каждой деревне по минарету".

На что тот ответил:

"Господь всемогущ. Одной рукой дает, двумя отнимает".

А другой путешественник рассказывал, как они вдвоем со слугой заставили бежать полсотни арабов.

"Не может быть! Пятьдесят арабов?" - не поверили слушатели.

"А то и все шестьдесят. Да еще как они бежали! Мы от них, а они за нами".

Все эти байки в духе Джо Миллера были прекрасным подспорьем для Линкольна. Он их рассказывал со смаком, приправляя веселую шутку горечью сарказма.

Он любил рассказывать историю про длинноногого янки, который ухаживал за дочкой фермера. Отец не был благосклонен к молодому человеку и однажды застал целующуюся парочку. Он вскинул было ружье, да, к счастью, парень опередил его и выпрыгнул в окно.

А потом припустил прямиком через капустные грядки. На бегу он вспугнул зайца, и тот тоже бросился бежать. Но парень мигом его обогнал, подхватил и "подбросил вверх.

"Прочь с дороги, улитка! - крикнул он зайцу. - Не мешайся под ногами у чемпиона по бегу!"

Бойкие ответы и остроумные истории народная молва часто приписывает Линкольну, даже когда не он был их автором. Но такова уж была его слава острослова.

Однажды он дал такой совет агенту по продаже книг, как отвечать покупателю:

"Если вы любите такого рода книги, то это как раз такого рода книги, какие вы любите".

Говорят, как-то он шел по пыльной дороге и его обогнала крытая повозка.

"Будь добр, - обратился он к вознице, - довези до города мой сюртук".

Тот охотно согласился, только удивился слегка:

" А как же ты получишь его назад?"

"Об этом не беспокойся, я просто останусь в нем".

А знаменитый ответ официанту? Все утверждают, что первым его произнес Линкольн:

"Если, по-вашему, это чай, то принесите, пожалуйста, кофе, а если это кофе, то принесите, пожалуйста, чай!"

Когда он впервые отведал мороженого, он сказал:

"Я не собираюсь говорить ничего дурного про ваше заведение, но, по-моему, этот пудинг забыли подогреть!"

Линкольн очень любил комические ситуации. Однажды в ходе предвыборной кампании он приехал в графство Камберленд. Противником Линкольна был некий доктор Гамбургер, который пробился к трибуне и начал уже свою крикливую болтовню, пересыпанную угрозами, когда к Линкольну подошел хромой человек невысокого роста и шепнул ему:

"Не обращайте внимания. Я его знаю. Мы с ним земляки. Я о нем позабочусь, сейчас увидите".

С этими словами он тоже поднялся на трибуну и что-то тихо сказал доктору Гамбургеру. Тот завопил:

"Это ложь!"

На что хромой человек с полной невозмутимостью заметил:

Что ж, это я проглочу, и с легкостью. Я готов принять от вас что угодно, кроме ваших пилюль".

Тут уж доктор из себя вышел:

"Негодяй! Вам прекрасно известно, что я бросил врачебную практику!" "

Тогда хромой упал на здоровое колено и, воздев небу руки, воскликнул:

"Слава те, господи! Значит, у нас не будет больше больных!"

Как-то на утреннем заседании суда в бытность свою юристом Линкольн собрал вокруг себя группу коллег и что-то сказал им. Все так и прыснули со смеху. Судья Дэвис взорвался:

"Я не намерен больше терпеть ваше паясничанье, мистер Линкольн. Вы оскорбляете суд, и не в первый раз".

За нарушение порядка судья приговорил Линкольна к штрафу в размере 5 долларов.

Линкольн зажал рот рукой и постарался сделать серьезное лицо.

Позже судья подозвал к себе с своего помощника и спросил, чем Линкольн так рассмешил своих коллег. Гот на ухо повторил шепотом слова Линкольна. Судья громко захихикал. Потом, приняв строгий вид, объявил:

"Штраф Линкольну отменяется".

Оказывается, Линкольн своим коллегам сказал вот что:

"Не пора ли пустить по кругу подписной лист, чтобы собрать судье Дэвису на новые панталоны?"

Разговаривал Линкольн по-разному. Иногда спокойно, размеренно, доверительно. А то совсем иначе. К примеру, ему захотелось избавиться от лысого собеседника. Он протянул ему флакон с какой-то жидкостью и сказал:

"Прекрасное средство для волос, вот, попробуйте! Говорят, даже на тыкве завьются кудри, если мазать этим средством. Приходите ко мне через десять месяцев! Расскажете, как подействовало".

В присутствии Линкольна раз загадали загадку:

"На изгороди сидели три голубя. Одного подстрелили, сколько осталось?"

Кто-то ответил:

"Само собой, два".

Линкольн возразил:

"Вовсе нет, ни одного. Другие два тут же улетели".

Когда Линкольну намекнули однажды, что он слишком подолгу консультируется с судьей Дэвисом, он признался:

"Да, было однажды, когда сессия суда затянулась на весь день, судья Дэвис повернулся ко мне и спросил: "А у вас тоже затекла спина?"

Он восторгался строгой объективностью судьи, про которого сказал:

"Он готов повесить любого, кто высморкается на улице без платка, но отменит свой приговор, если не будет доказано в точности, какой рукой тот сморкался".

Вручая представителям графства Коула в подарок свою фотографию, Линкольн заметил:

"Портрет не очень удался, но и оригинал не лучше".

"Истина с его губ падала с легкостью дождевых капель", - говорили про него коллеги-юристы.

Однажды из окна своей юридической конторы они увидели на улице козу. Мальчишки натравливали ее на прохожих, и коза сшибала всех с ног. В это утро Линкольн, как всегда, шел в контору - руки за спиной, подбородок прижат к груди. Коза нацелилась на него рогами.

Вообще-то Линкольн был быстр и увертлив. Если бы хотел, он легко обошел бы козу. Но он словно застыл перед ней, схватил козу за длинные рога, уперся лбом в ее лоб и с расстановкой произнес:"Ка-кой-те-бе-смысл-ме-ня-бо-дать? Та-кой-же-как-мне-те-бя-пи-нать. Мир-до-ста-точ-но-ве-лик, что-бы-в-нем-хва-ти-ло-мес-та-нам-о-боим. Ко-ли-ты-бу-дешь-вес-ти-се-бя-как-на-до-и-я-бу-ду-вес-ти-се-бя-как-надо, нам-не-при-дет-ся-ссо-рить-ся-и-драть-ся, и-мы-бу-дем-жить-в-ми-ре-и-со-гла-сии-как-до-брые-со-се-ди".

Потом поднял козу за рога, перекинул через изгородь и пошел дальше.

Когда ему представили известную американскую писательницу Гарриет Бичер-Стоу, написавшую роман "Хижина дяди Тома", он воскликнул:

"Так это вы - та маленькая женщина, которая вызвала эту большую войну!"

Само собой, он имел в виду гражданскую войну между Севером и Югом, которая закончилась победой Севера и отменой в Америке рабовладения. Было это весной 1865 года.

А на пятый день после капитуляции армии южан президент Линкольн был убит пулей наемного убийцы, подосланного плантаторами Юга.