Джесси Джеймс и бедная вдова

В то утро Джесси Джеймс, его брат Фрэнк и их ребята ехали верхами по северному Миссури. Близился полдень, и у всех уже сосало под ложечкой. Свернув с дороги, они заприметили под деревьями фермерскую хижину и решили поближе познакомиться с его одинокой хозяйкой. Та встретила их с опаской.

- Такой славный дом и хозяйство большое, где же сам хозяин? Что же не выходит он встречать гостей? - спросил Фрэнк Джеймс.

- Обожди, - тронул его за плечо Джесси, - я сам поговорю с хозяйкой. Голубушка, мы всю ночь не слезали с седла. Нам бы попоить лошадей, передохнуть да подкрепиться! - И он потряс перед хозяйкой увесистым денежным мешком. - За расплатой дело не станет.

Она их пригласила зайти. Дружки Джесси Джеймса уселись за стол и с нетерпением ждали, пока хозяйка жарила яичницу и варила кофе - другой еды в доме не нашлось. Один Джесси Джеймс заметил, что на глаза хозяйки то и дело навертываются слезы, и она с трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться. А Джесси видеть не мог чужих страданий и пуще всего женских слез - до того нежное у него было сердце.

- Какое горе гложет вас? - спросил ее Джесси. Хозяйка попыталась прогнать слезы улыбкой и отвечала:

- Увидев вас в моем доме, таких всех молодых, крепких, здоровых, я вспомнила счастливые времена, когда был жив мой муж и за стол вместе с ним садились все его помощники, с которыми он работал в поле. С тех пор здесь все так печально переменилось, - и она горько расплакалась.

Джесси продолжал ее расспрашивать, и выяснилось, что у женщины трое детей, они учатся в школе за несколько миль от дома. А сам дом уже давно заложен, и ферма тоже. За тысячу четыреста долларов. Заложен и перезаложен, и последний срок выплаты истекает как раз сегодня.

- Так вот почему вы так горько плачете! - воскликнул Джесси Джеймс. - Теперь я понимаю, вы боитесь остаться с детьми без крова?

- И это тоже, - согласилась бедная вдова. - Вот-вот должен явиться из города владелец закладной, старый бессердечный скряга. Он потребует денег, а у меня нет ни доллара, чтобы уплатить долг. Ждать больше он не станет, и придется мне с моими малютками скитаться по дорогам.

- Ну, уж нет, - вскипел гневом Джесси Джеймс, и в глазах его зажглась угроза. - Пусть не видать мне больше моих родных сыновей, если я не выручу вас из беды! Не бойтесь ничего, сударыня. Думаю, вам не придется покидать родной дом и ферму. Я позабочусь... Нет, лучше я сделаю так...

Хозяйка слушала и ушам своим не верила. Неужели нашелся у нее защитник? Но кто он?

Она подала на стол еду, все тут же накинулись на нее, а после трапезы Джесси достал мешок с деньгами и выложил на стол ровно тысячу четыреста долларов.

- Вот, сударыня, вам деньги, чтобы выкупить закладную, - сказал он.

Хозяйка была потрясена до глубины души.

- Однако я не могу их взять у вас, ибо никогда не сумею вернуть вам этот долг.

- Но я даю не в долг, - возразил Джесси. - Я их дарю.

- Быть может, это сон? - прошептала бедная вдова. - Нет, наяву такого случиться не могло.

Джесси постарался уверить ее, что это не сон и что деньги самые настоящие, а не фальшивые и она может распорядиться ими, как хочет. Потом сел и по всей форме написал расписку, но попросил женщину переписать ее. Он не хотел, чтобы кто-нибудь узнал его почерк, и оригинал расписки спрятал в свой карман.

- Как только уплатите ему тысячу четыреста долларов, велите подписаться вот здесь, да не как-нибудь, а чернилами, - наставил Джесси Джеймс вдову и дал ей еще горсть монет на срочные расходы. - А теперь опишите точно, каков владелец закладной, во что одет и всякое такое прочее.

Узнав от вдовы, когда и какой дорогой он приедет, Джесси Джеймс с ней попрощался и вместе со своими дружками ускакал прочь. А вдова, глядя им вслед, плакала, но теперь уж от радости.

Однако далеко они не уехали, а спрятались в кустах, росших вдоль дороги, и дождались, когда по ней проедет тот человек. Он проскакал в легкой двуколке к дому вдовы и вскоре показался назад с предовольным видом, напевая себе под нос "Старина Дэн Такер был молодчина...". Вот тут-то Джесси Джеймс и его компания вышли из кустов, остановили старого скрягу и получили назад свою тысячу и четыреста долларов.

Когда Джесси потом спросили, трудно ли было проделать всю эту операцию, он весело рассмеялся:

- Трудно? О нет, я даже пальцем не пошевелил.