Тахир и Зухра. Сказочник Завонбиби Сарымсакова. Перевела Н. Ярилина

Тахир и Зухра

Было так или не было, только говорят, что жил когда-то шах. Не было у него детей. Однажды, когда сидел он и горевал, подошел к нему старший визирь и спрашивает: — О всесильный шах, о чем вы печалитесь? Богатства у вас много — о чем же вам горевать?

Шах и говорит:

— Хоть я и шах, хоть много у меня богатства, а умру я бездетным.

Тяжко вздохнул визирь и поведал шаху, что у него тоже нет детей. И вот оба они, горюя и плача, решили отправиться странствовать.

Шли они долго, прошли пути малые и большие. И в один из дней подошли к ограде прекрасного сада. Идут вдоль стены, а входа все нет.

А в саду розы цветут, соловьи поют, душистые травы и цветы так и благоухают. Расстелены в тени под деревьями ковры, мягкие подстилки, разбросаны подушки по зеленой траве. На все свои печали и огорчения в том саду человек закрывает глаза, забывает горе-тоску.

Наконец увидели странники вход, вошли в сад и сели на ковер. Вдруг показался седобородый старик в белом суконном халате. Подошел ближе и спрашивает:

— Эй, сынки, что вы здесь делаете?

Встали визирь и шах с места, поклонились старику.

Потом переглянулись между собой, собрались с мыслями и начали рассказывать, что вот нет у них детей, что отказались они ото всех мирских благ и пошли странствовать.

Выслушал их старик, а потом вынул из-за пазухи два красных яблока. Протянул одно — шаху, другое — визирю.

— Возьмите, дети мои! Пусть каждый из вас съест свое яблоко с любимой женой. Идите, не оставляйте своего дела, живите честно, правьте мудро: заботьтесь о своей стране, не обижайте народ. И еще одно будет вам условие: у кого из вас родится сын, назовите его Тахиром, а у кого дочь — назовите Зухрой. Не разлучайте их в детстве, а когда вырастут, пожените. Помните об этом.

Ушел старик, а шах и визирь посмотрели друг на друга с удивлением, подумали и решили:

«Пусть будет так, как он сказал!»

Вернулись они домой и сделали все, как советовал им старик. Дни проходили за днями, месяцы за месяцами. Шах и визирь не помнили себя от радости, не спали ночей, все ждали первенцев, не могли дождаться. Как то собрались они и поехали на охоту.

Через три дня родила жена визиря сына, а жена шаха — дочь. Послали гонца к шаху с радостной вестью.

— О повелитель мира, давайте подарок. Ваша жена родила дочь.— сказал посланный.

А потом обратился к визирю:

— И вы давайте подарок. Ваша жена родила сына!

Разгневался шах. Все время мечтал о сыне. Не помня себя от досады, кинул он гонцу белый платок и закричал:

— Убей девчонку, смочи мой платок ее кровью и принеси обратно!

А визирь, не чуя от радости земли под ногами, вскочил на лошадь и помчался домой.

Возле самого дома споткнулась лошадь, вылетел визирь из седла, ударился головой о камни и тут же умер.

Горькие дни настали для бедной жены визиря. Плача, и тоскуя, начала она воспитывать сироту-сына, который так и не увидел своего отца.

Дни шли за днями, месяцы за месяцами, годы за годами. Мальчик подрос, стал выбегать на улицу. И в один из дней заметил его шах.

— Чей это мальчик?—спросил он у своего нового визиря. Визирь поднялся и с поклоном ответил:

— О повелитель, мальчик — сын вашего умершего визиря — Тахир. Если бы ваша дочь была жива, она была бы теперь таких же лет.

Услыхал эти слова шах и в досаде и раскаянии ударил себя кулаком по лбу.

— Горе мне несчастному! Зачем я приказал ее убить!— воскликнул он и заплакал.

Ничего не сказал визирь шаху, но в тот же день пошел он на женскую половину, вызвал одну из рабынь и спросил:

— Что с дочерью шаха?

— Не говорите только шаху,— ответила рабыня,— девочка жива.

Она теперь подросла, стала красавицей.

Побежал визирь к шаху.

— О повелитеть, пощадите мою ничтожную жизнь, я скажу вам радостную весть!

— Говори! — ответил шах.

— Не печальтесь, мой повелитель, ваша дочь жива.

Обрадовался шах, приказал:

— Приведите ее ко мне!

Девочку привели, показали шаху. Приласкал шах свою дочь, а потом приказал устроить пир — веселье на сорок дней и сорок ночей.

Тем временем Тахир рос себе да рос и ни о чем не думал, Однажды играл он на дворе. Бросил он палочки и попал в прялку старухи, которая сидела на солнце. Старуха рассердилась.

— Ах, чтоб тебе, Тахир — сирота! Чем играть со мной, лучше бы забавлялся ты со своей нареченной Зухрой.

Подбежал Тахлр к старухе, схватил ее за руку.

— Бабушка, вы про Зухру сказали! Почему вы так сказали?

— Пусти руку, сирота! Пусти, говорю!

— Скажите, бабушка милая, ну скажите!—упрашивал Тахир,

— Спроси у своей матери.

Тахир так и сделал.

— Кто моя нареченная? Скажите правду!

— Хоть и не надо бы тебе знать, да так и быть, скажу.

И мать рассказала, как отец Тахира и шах долго были бездетными, как они дали друг другу слово породниться, как у одного из них родится сын, а у другого дочь, и как отец Тахира в день рождения сына упал с лошади и расшибся насмерть.

— Теперь тебе не отдадут Зухру,— сказала мать.— Она дочь шаха, а ты сирота — бедняк.

— Ладно, матушка, я только это и хотел узнать.

И с того дня стал Тахир играть с Зухрой.

Дни шли за днями, оба они подросли, начали ходить к учителю. Но Тахир, вместо того, чтобы учиться, все время разговаривал с Зухрой.

Учитель пошел к шаху и пожаловался,

— О повелитель мира, как быть? Не дает Тахир учиться вашей дочке Зухре!

Рассердился шах и приказал:

— Поставьте между ними стену!

Учитель исполнил приказание шаха. Но Тахир в тот же день проломал в стене дырку и продолжал разговаривать с Зухрой,

Тахир и Зухра дня не могли прожить друг без друга. А когда они выросли, пламя любви вспыхнуло в их сердцах.

Узнал шах об этом и пришел в ярость. Призвал к себе мастеров и приказал:

— Сделайте сундук! Тахира мы бросим в сундук и пусть несет его река, куда хочет!

Услышала о приказе шаха Зухра, взяла золота полный поднос, принесла к мастерам и начала их упрашивать со слезами:

— Возьмите золото! Мало будет — просите еще! Только сделайте сундук покрепче, чтоб вода в него не попадала, и попросторней, чтобы можно было в нем дышать! Пусть бедный сирота еще поживет!

Пожалели мастера Зухру, начали ее успокаивать.

— Если не будет сундук еще лучше, чем вы сказали, все золото отдадим вам обратно!

И принялись они за работу. Скоро шаху доложили, что сундук готов. Накинула Зухра на лицо покрывало, пошла на него взглянуть. И впрямь — сундук оказался даже лучше, чем она заказала.

На другой день послал шах глашатая созвать городской и кишлачный народ. Собрался народ на площади. Вышел из дворца шах и объявил:

— Мы приговорили Тахира к смерти! Сегодня положат его в сундук и спустят на воду. Пусть несет его река, куда хочет!

Жалко было людям Тахира, но никто не обмолвился ни словом, все боялись жестокого шаха.

Мужчины и женщины, старики и дети — все сбежались на берег реки. Пришла мать Тахира, убитая горем. Пала она на прибрежный песок, и жгучие слезы потекли из ее глаз.

Заволновался народ, закричали люди в толпе:

— Пусть падут слезы матери на голову шаха!

— Никто еще не казнил человека за то, что полюбил девушку!

— Не простится шаху такая жестокость!

Но тут закричал глашатай что ведут палачи Тахира.

Стихли крики, расступился народ перед юношей. Только бедная мать подняла голову и воскликнула:

— Дайте мне хоть в последний раз на него посмотреть!

Подвели к матери связанного Тахира. Со слезами обняла она сына, головой прижалась к его коленям, вскрикнула и умерла.

Плач и крики раздались в толпе. Поскорей схватили палачи Тахира, бросили его в сундук. Только и смог он крикнуть своей любимой

Зухре:

— Если буду жив, буду тебя любить! Если умру, буду тебя любить!

Только и успела крикнуть Зухра в ответ:

— И я тебя никогда не забуду!

Тут замкнули палачи сундук и пустили его по реке.

Долго плыл Тахир. День сменяла ночь, ночь сменял день. И наконец приплыл сундук к городу Рум.

А у румского шаха было две дочери. В тот день пошли они со служанками на реку. Видят — плывет по реке сундук.

Подплыл сундук ближе. Старшая дочь шаха вошла в воду, закинула косы, но сундук зацепить не сумела. За ней вошла в воду младшая дочь шаха, закинула свои длинные косы, зацепила сундук и притянула его к берегу.

Тут начали сестры спорить, кому из них достанется находка.

Поспорили они поспорили и решили: старшая сестра возьмет себе сундук, а младшая — то, что будет в сундуке.

Открыли они сундук и увидели такого прекрасного юношу, что перед блеском его красоты даже солнце потускнело. Черные кудри его вились по плечам, брови сходились над переносицей, словно тонкие стрелы, а глаза горели жарким огнем. Такой красавец дочери любого шаха под стать.

Глядя на него, сестры снова заспорили:

— Я возьму его!

— Нет я!

А младшая сестра говорит:

— Нет, теперь уж раз он был в сундуке, значит он мой! Никому его не отдам!

Тем временем прибежали слуги шаха, стали ему рассказывать:

— О государь, ваши дочери поймали на реке сундук. А в сундуке нашли юношу, равного которому по красоте нет на свете! Ваша младшая дочь хочет взять его в мужья. Лучшего зятя и не придумаешь!

Одарил шах верных слуг за добрую весть и вместе со своими визирями побежал на берег реки. Посмотрел, а юноша еще лучше, чем ему рассказывали! Принял шах Тахира, точно родного сына и вскоре женил его на младшей дочери. Сорок дней и сорок ночей длился свадебный пир — веселье.

Прекрасна была дочь шаха, еще прекраснее Зухры. Но Тахир помнил клятву, которую дал своей далекой нареченной. Он и смотреть не хотел на красоту шахской дочери. Ни одного слова не сказал ей.

Бедная девушка плакала по ночам и думала горькую думу:

«Почему он меня не любит? Почему даже слова не хочет мне сказать?»

Попробовала она расспросить Тахира, но он ничего ей не ответил.

Так прошло сорок дней. На сорок первый день Тахир сказал дочери шаха:

— Скажите вашему отцу, я хочу пойти на берег реки.

Не помня себя от радости, побежала принцесса к шаху.

— О государь, мой отец!— сказала она.— Тахир заговорил. Он хочет пойти посидеть на берегу реки!

Услышал шах добрую весть, обрадовался. И решил устроить на берегу реки празднество. Многие пришли к реке повеселиться. На высоком берегу для Тахира постелили мягкие ковры, принесли редчайшие яства.

Скоро пришел Тахир. Лицо его было грустным, губы не улыбались.

— Кто первым увидит, что мой зять смеется, того с головы до ног осыплю золотом!— объявил шах и вернулся со своими визирями во дворец.

Но Тахир все сидел и молчал, печально глядя на реку.

Пусть он здесь пока что сидит, а вы послушайте теперь про Зухру.

В разлуке с Тахиром день и ночь она тосковала. А потом жестокий отец отдал ее в жены Кара-батыру, сыну одного шаха, и жизнь ее стала полна черного горя и безысходной печали.

Дни шли за днями. И вот однажды приснился Зухре сон.

Увидела Зухра, будто гуляет она с Тахиром по прекрасному саду. Горько зарыдала Зухра и проснулась.

«Может быть, жив мой любимый? — подумала она с болью в сердце. — Хоть бы весточку кто-нибудь принес от него!»

На другой день собралась Зухра, взяла целый поднос золота и пошла, в караван-сарай. Отдала все золото караван-баши, начала его упрашивать:

— Вы по всему свету ездите, разных людей встречаете! Найдите Тахира, привезите мне от него весточку! Или, хоть узнайте, жив он или нет!

— Хорошо! — согласился караван-баши. Сел на своего верблюда и отправился в путь.

Долго он ехал, много проехал, по всем городам и селениям разыскивал Тахира, по так и не нашел.

В один из дней подъехал караван-баши к реке. Видит: сидит на высоком берегу прекрасный юноша, а кругом веселится народ.

«Дай-ка я спою! Может быть, Тахир здесь»,— подумал караван-баши и запел:

Я вожатый каравана. 

Езжу я по дальним странам, 

Чтоб найти Тахирджана, 

Где ты, Тахирджан?

Услыхал Тахир свое имя, улыбнулся слегка и пропел в ответ:

О  караван-баши,  постой!

Свои стихи еще раз спой. 

Взгляни сюда, перед тобой 

Сидит сам Тахирджан!

Тогда, чтобы узнать, тот ли это Тахир, которого он ищет, караван-баши снова запел:

Имен на свете много есть, 

Но от Зухры услышав весть, 

За дастархан не сможет сесть 

Спокойно Тахирджан!

Едва пропел караван-баши имя Зухры, как Тахир вскочил с места, бросился к нему, обнял его верблюда за шею и начал упрашивать со слезами на глазах:

— Отвези меня к Зухре, дай хоть разок на нее взглянуть!

— Зухру выдали замуж за Кара-батыра,— сказал в ответ караван-баши.— Какой вам толк теперь на нее смотреть? Да и вы сколько времени здесь прожили, должно быть, тоже женились. Зачем нам ехать? Оставайтесь лучше здесь! Я хотел только узнать, живы вы или нет.

— Меня здесь женили на дочери шаха! — ответил Тахир.— Сорок дней прошло после свадьбы, но я не сказал жене ни слова и ни разу не посмотрел на нее. Отвези меня к Зухре.

И караван-баши уступил.

— Хорошо, я согласен. Только сходите сначала попрощайтесь со своей женой. Она ведь по любви выходила за вас замуж, не надо ее обижать.

Пошёл Тахир во дворец, шагнул одной ногой в комнату, другую оставил за порогом и сказал:

— О дочь шаха! Я за все вам благодарен, но сегодня мне принесли весть от Зухры, и теперь я уезжаю.

В ответ спросила его принцесса:

— Разве не ко мне принесла вас река? Неужели далекая Зухра прекраснее меня?

— Да, к вам принесла меня река. Вы прекрасны, но для сердца моего дороже далекая Зухра! — ответил Тахир, поклонился и вышел.

В тот же час сели они с караван-баши на верблюда и отправились в путь.

Ехали они долго, проехали немало. Добрались до перекрестка трех дорог и остановились. Преградил им путь большой камень с надписью: «Дорога направо — без возврата, дорога налево — без конца, дорога прямо — опасна». Задумался караван-баши: какую дорогу выбрать.

— Поедем прямо,— сказал Тахир.— Хоть опасно, зато напрямик: быстрее приедем к Зухре.

И поехали они прямо. Вскоре попался им на пути город. Жители того города разыскивали двух разбойников, недавно сбежавших из под стражи. Увидели они Тахира и караван-баши, приняли их за разбойников, связали и бросили в темницу.

День и ночь тосковал в темнице Тахир. Уже совсем недалеко была его любимая Зухра, но как прорваться к ней сквозь крепкие стены и железные двери? Думал, думал Тахир и придумал: «Буду петь так, чтобы люди меня услышали. Может быть, кто-нибудь меня узнает и освободит!»

И он запел:

Ехал я к  милой, дорога длинна! 

Светило мне солнце, а ночью луна. 

За что же меня посадили в темницу? 

Зухра без Тахира тоскует одна!

И так он пел каждый день, пока его песню не услышал купец, который еще мальчиком ходил с Тахиром к одному учителю и сидел с ним за одной книгой.

— Э, да ведь это же Тахир! — воскликнул купец,— Кто же еще может столько лет помнить Зухру и любить?!

Пошел купец к тюремщикам дал им по горсти золота и сказал:

— Отпустите Тахира! Он ни в чем не виновен. Он живет только своей любовью.

Вывели стражники Тахира и караван-баши из темницы, вернули им верблюда. Поблагодарил Тахир купца, попрощался с ним, и они поехали дальше.

Ехали они долго, проехали немало, и в один из дней, под утро, добрались, наконец, до родного города. Возле караван-сарая Тахир простился со своим спутником, поблагодарил его и пошел ко дворцу.

Пробрался Тахир во дворцовый сад, отыскал Зухру. Она крепко спала на драгоценном ковре. Чтобы разбудить ее, негромко запел:

Я зову: Проснись! Пора!

Я пришел к тебе с утра.

Ты все спишь... Проснись скорее,

Обними меня, Зухра!

Услышала Зухра любимый голос, сердце ее забилось от радости, к она проснулась. Поднялась с ковра, бросилась Тахиру на шею, плача и смеясь сквозь слезы. И так, обнявшись, они ушли в глубину сада.

Тахир и Зухра

Они говорили — наговориться не могли, смотрели — насмотреться не могли друг друга. И не видели, бедные, что сестра Кара-батыра их уже заметила. Побежала она к брату и сказала:

— Приехал Тахир.

В ярости побежал Кара-батыр к шаху и все ему рассказал.

Шах послал в сад стражников. Они схватили Тахира и бросили eгo в глубокую яму, где грязь была по колено, а сверху капала вода.

На другой день созвал шах своих визирей и советников. Стали они думать, что сделать с Тахиром. И решили они разрубить его надвое, а куски тела повесить на воротах города.

Отправились глашатаи сзывать народ на казнь. Сбежались люди на городскую площадь. Пришла Зухра. Все жалели юношу, роптала на жестокость шаха.

— Зачем только возвратился Тахир?— говорили одни.

— Тахира привела назад любовь, — отвечали другие.— Но разве за это можно казнить бедного юношу? Будь проклят кровавый шах!

Стражники вывели на площадь Тахира. Палач наточил свою острую саблю. Народ проклинал шаха, но сделать ничего не мог. И Зухра, как ни умоляла безжалостного отца, ничем не могла смягчить его каменное сердце. А когда она увидела Тахира в руках палача, потемнело у нее в глазах, и упала она без сознания на землю.

Палач взмахнул саблей и рассек Тахира надвое.

Закричали люди, послышались рыданья, стоны. Вышла вперед одна старушка и гневно сказала шаху:

Твой трон, о злой шах, в крови, 

Как сабля палача в крови! 

Пускай Тахира вы казнили — 

Вам не убить его любви!

Нет  больше солнца  в  небесах! 

Нет справедливости  на  свете, 

Пока правит жестокий шах!

А палачи тем временем повесили разрубленное на части тело Тахира на городских воротах.

Тогда подняла голову Зухра и, удерживая стон, проговорила:

Идут  верблюды  чередой, 

Кричат  за  городской  стеной 

Тахира  мясо на  продажу 

Отец — мясник  развесил  мой.

И шах ничего не посмел ей ответить.

После смерти Тахира надела Зухра черные, одежды, закрыла лицо черным покрывалом и оплакивала любимого сорок дней и сорок ночей.

На сорок первый день попросила Зухра шаха отпустить ее на могилу Тахира. Шах позволил, но приставил к ней служанок-рабынь. Тогда Зухра завязала в платок горсть жемчужин, взяла с собой острый кинжал и пошла.

Едва вышли они из дворца, Зухра начала бросать жемчужины по одной на дорогу. Служанки заметили их, начали подбирать.

Зухра уходила от них все дальше и дальше. Вот уже они скрылись из виду, а могила Тахира совсем близко. Бросила Зухра последние жемчужины, подбежала к могиле и ударила себя ножом в сердце.

Собрали служанки весь жемчуг, прибежали на кладбище. Смотрят — Зухра лежит мертвая. Заплакали они горько и похоронили Зухру рядом с могилой Тахира.

Узнал о случившемся Кара-батыр и закричал:

— Нет, видно, даже в смерти Зухра будет любить Тахира. Не оставлю я их,— и в ярости тут же убил себя.

— Мой брат не хотел их оставить одних,— сказала сестра Кара-батыра. Похороните его между Тахиром и Зухрой!

— Неужели мало они страдали при жизни? Неужели даже после смерти не дадите вы им покоя? Оставьте их, пожалейте!—упрашивали люди. Но их не стали и слушать.

Жестокие притеснители похоронили Кара-батыра между Тахиром и Зухрой.

Выросла над могилой Тахира красная роза, а над могилой Зухры белая, а между ними черная колючка. Но розы вытянулись перед ней, ветки их переплелись между собой. И с тех пор цветут они вечно, как была вечной любовь Тахира и Зухры...